27 августа. Трусы прилипли к потолку? Радуйтесь, мужчина вам понравился…
Как определить, что мужчина понравился? У Фаины Раневской был чудесный рецепт: «Не можете никак понять, нравится ли вам молодой человек? Проведите с ним вечер. Вернувшись домой – разденьтесь. Подбросьте трусы к потолку. Прилипли? Значит – нравится».
Подозреваю, что вам не посчастливилось побывать в чудесном и уютном Таганроге на рубеже XIX и ХХ веков. Море солнца, ласковое Азовское море, изящные девочки в облипающих купальниках!
С купальниками я, пожалуй, погорячился. В начале ХХ века большинство женщин на пляжах Таганрога были «упакованы» в тканину от пяток до ушей, разве что на них не было забрала, как на средневековых рыцарях.
А о чем это мы? О пляжах? Девушках? Нет, поговорим о Гирше Фельдмане и его супруге Милке Рафаиловне.
Гирша в Таганроге знали все! Владелец фабрики сухих красок, шикарного магазина. Да что там магазин?! Гирш был владельцем чуть ли не единственного в Таганроге частного парохода.
И деток своих каждую осень возил на отдых ни куда-нибудь, а на Женевское озеро. Не под Одессу, а в самое сердце Швейцарии.
Детей было пятеро, правда одного из сыновей ангелы забрали в раннем детстве. Из двух сыновей и двух дочерей больше всего внимания уделялось Фаечке.
Родилась она, как раз, 27 августа. 1896 года.
Замкнутая девочка, сторонящаяся сверстников из-за легкого заикания. Своенравная и наблюдательная, еще в возрасте полутора лет сумевшая нащупать больную мОзоль папаши Гирша. И умевшая нажимать на эту педальку, когда ей заблагорассудится.
Устроили Фаечку в частную женскую гимназию, но, Боже, какие в ней собрались девочки? Неотесанные, неделикатные, вечно жующие. А можно ли как-то обойтись без них?
– Фаечка, учиться надо!
– Папа, ну так идите, и учитесь в свою гимназию!
– Так она же женская!
– Таки пошлите туда маму…
В общем Фаечка училась сама. Совсем по Пушкину; «Чему-нибудь, и как-нибудь». Немного музыки и танцев, чуть-чуть английского и чайную ложечку физики вперемежку с химией.
Однажды Фаечка потребовала у Тани Щегловой – инженера по профессии – объяснить ей, почему железные корабли не тонут. Таня попыталась напомнить ей закон Архимеда.
– Что вы, дорогая, у меня была двойка, – отрешенно вздохнула Фаина Георгиевна.
– Почему, когда вы садитесь в ванну, вода вытесняется и льется на пол? – наседала Таня.
– Потому что у меня большая жопа, – грустно развела руками Фаечка.
Но волшебное слово «Таганрог» без всякого ключа открывала двери любого театра, в котором ставились чеховские пьесы. Если кто забыл, Чехов тоже был из Таганрога.
В 17 лет Фаечка безнадежно влюбилась. Так, что трусы прилипли к потолку. Но случилось это не после свидания с молодым человеком, а после спектакля «Вишневый сад». И особенно в одну героиню – Раневскую. Тогда и решила взять себе псевдоним – Раневская.
Фаина Раневская! Звучит, черт возьми!
Не взял! И не черт, а папаша, старый Гирш. А как хотел, как умолял! По стране ковыляла революция, внимательно выглядывая, кого еще можно «раскулачить» или как тогда говорили «экспроприировать экспроприированное».
Стал ли ждать Гирш, пока придут люди с огромными маузерами и сложат все, что нажито непосильным трудом в грузовички?
Старый Гирш погрузил все нажитое на свой же пароход и ждал. Только ее, непутевую, но потому так любимую дочу…
А что она? А что она?
У нее «горел» очередной спектакль. На сцене Малаховского летнего театра под Москвой, в бессловесной массовке. Даже двух слов связать не дали. А как бы смотрелось?
– Откуда такая недотрога?
– Из Таганрога!
На снимке: пляж в начале ХХ века. Пляж или бал? Непонятно...
А долгими одинокими вечерами (Фаечка плакала и не раз, вспоминая, как семья в полном составе встречает каждое свое утро белым хлебом с ветчинкой, а потом, заразы, наслаждаются кофеечком с тающими во рту пирожными). У нее – морковный чай с сухариком. Но – на Родине.
– Говорят, вы видели самого Владимира Ильича? – этот вопрос был самым любимым у пионЭров.
– Когда я увидела лысого на броневике, то поняла: нас ждут большие неприятности, – вздыхала Раневская.
Хочу рассказать еще один эпизод. Фаина Раневская иногда стеснялась своей «некрасивости», но всегда гордилась своим телом. В юности она была тонкой, хорошо сложенной дамой, с этаким гитарным «профилем» – изгиб гитары тонкой (похоже, маэстро погорячился, назвав ее желтой. Протестую – гитары тонкой!).
Однажды молодой и жутко комплексующий актер заскочил в гримерную, в которой сидела в чем мать родила Раневская.
Он потерял дар речи. А она легонько повела плечиком и улыбнулась:
– Вас смущает, что я курю?!
О Раневской я могу писать томами. Но сегодня – воскресенье. Читать неинтересно, разве что с фужером шампанского!
Иногда меня спрашивают: а почему Раневская так и не вышла замуж? И, мягко говоря, недолюбливала мужчин?
В юности, она полюбила. Горячо и страстно! Мечтала о возлюбленном, чтобы никто не помешал им пообщаться «уста в уста».
Однажды он ей сказал: завтра. Я обязательно приду к вам завтра.
Как она готовилась! Волновалась! Выщипывала все, что отличает женщину от обезьяны…
Он пришел.
Но броситься ему на шею не удалось.
Он был с любовницей.
Бросил ей короткий взмах ладонью:
– Милочка, погуляйте часок на улице. Мы – быстро…
Я хочу предложить пять, на мой взгляд, самых метких выражений Фаины Григорьевны.
1.
– Фаина Георгиевна, на что похожа женщина, если ее поставить вверх
ногами?
– На копилку.
– А мужчина?
– На вешалку.
2.
– Почему женщины так много времени и средств уделяют своему внешнему виду, а не развитию интеллекта?
– Потому что слепых мужчин гораздо меньше, чем умных.
3.
– В чем главная трагедия мужчин?
– Мужики от начала дней до их конца за сиськой тянутся…
4.
– Фаина Георгиевна, как ваши дела?
– Вы знаете, милочка, что такое г..? Так вот оно по сравнению с моей жизнью – повидло!
5.
Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на диеты, жадных мужчин и плохое настроение.
Давайте тратить свою жизнь на то, чтобы у нас в душе всегда было воскресенье...