Человек с лицом моли

Чиновники вызвали меня на ковер. Я очень не хотел идти, мне было страшно, я дрожал, когда стоял перед тяжелой черной дверью, за которой меня с нетерпением ждали. Наконец решился - другого варианта просто не было - и робко постучал.

- Войдите, - раздался голос за дверью.

Это было просторное помещение с темно-красным ковром. Вдоль стен стояли длинные столы, за которыми сидели мужчины и женщины в одинаковых серых костюмах. Когда я переступил порог кабинета, все они уставились на меня. Причем их лиц я не видел, просто не мог различить - только серые костюмы, сливавшиеся в две серые стены: справа от меня и слева. А потом я заметил, что над этими людьми висят портреты - такие же серые, пустые и одинаковые. Два длинных ряда портретов, которые, казалось, теряются где-то очень далеко - то ли в конце помещения, то ли в бесконечности. И они, эти головы на холстах, тоже меня внимательно, оценивающе осматривали. Стало еще страшнее, вообще не по себе, мне показалось, что я превратился то ли в муху, то ли просто в красную точку (на мне был красивый красный кардиган). Но самое жуткое было дальше - на другом конце этого длинного вместительного кабинета. Я с трудом различал, кто там, кто сидит за самым главным столом. Но, конечно же, я прекрасно знал, кто там, я был много наслышан о нем, об этом человеке с лицом моли.

- Здравствуйте, - произнес кто-то из чиновников. 

Это была женщина, хотя голос у нее почему то был мужской. Хотя может это был и мужчина в образе женщины, доподлинно мне неизвестно.

- Надеюсь, вам понятно, по какой причине вы попали на заседание Коллегии, - продолжил этот человек.

- Не совсем, - ответил я. 

- Прекрасно, почему-то мы так и думали, правда, коллеги? Все, кто сюда попадает, почему-то не знает, зачем он здесь. Или говорит, что не знает. Вы, кстати, не стесняйтесь, проходите.

Я шел по кабинету, мягкий ковер скрадывал звук моих шагов. Серые лица - люди и портреты - продолжали внимательно рассматривали меня. Мне даже казалось, что нет на мне никакого красного кардигана, вообще ничего нет, что я голый. И чем дальше я шел, тем... Холоднее и гаже мне становилось. И совсем уж холодно стало, когда я остановился прямо перед ним - перед хрупким в общем-то человеком в сером костюме. Тем самым, который был здесь самый главный и самый страшный. Его хрупкость меня даже немного рассмешила, я подумал, что если он встанет из-за своего огромного стола, мы не сможем говорить на равных.

Но он, разумеется, не встал. А я, когда оказался перед ним, вдруг осознал, зачем я здесь и что я натворил. Сам не знаю, как и почему, но это случилось - голый и беззащитный я стоял перед человеком с лицом моли. И понимал, что очень сильно провинился перед ним.

Он сказал (голос его был очень тихий, но при этом я отчетливо все слышал):

- Надеюсь, вы осознаете свои ошибки и раскаиваетесь. 

Я согласно кивнул, а потом ответил:

- Да, я все понимаю. 

- Вот и прекрасно. Я знал, что вы сознательный гражданин, хотя и носите одежду такого ужасного цвета.

И человек с лицом моли презрительно осмотрел мой яркий и совершенно неуместный в этой обстановке кардиган. 

- А поэтому, - продолжал он, - обойдемся без формальностей. Коллеги, - обратился он к своим подчиненным, - мы должны принять единогласное решение по поводу этого человека, который, я надеюсь, все еще является нашим гражданином. Прошу каждого из вас отметить степень его вины и достойное наказание в ваших документах. 

Потом он снова повернулся ко мне:

- Вероятно, вы наслышаны о том, что Коллегия всегда должна принимать решение единогласно. 

Я снова кивнул.

- И я скажу вам больше - она всегда принимает единогласное решение. И это решение - верное. Не так ли?

- Не сомневаюсь в этом, - сказал я.

Минут через десять (я даже удивился, что это произошло так быстро) участь моя была решена. 

- Я надеюсь все-таки, что вы не повторите больше прежних ошибок, - сказал мне на прощание человек с лицом моли.

Это была, конечно, усмешка, издевательство с его стороны. Когда в соседнем кабинете я надевал серый костюм, вспомнил своего друга Григория. Два года назад он прошел через Коллегию, а сейчас спился. И еще я вспомнил Ольгу Алексеевну. Она работала у нас несколько лет, а потом ее вызвали на заседании Коллегии. После этого заседания Ольгу Алексеевну больше не видели. Кто-то говорил, что она умерла, другие утверждали, что она перебралась в Москву, но, мне кажется, это неправда. Мне кажется, что я видел ее сегодня, когда шел по длинному кабинету - беззащитный и голый.

Спасибо за внимание, с вами был @gothy

Иллюстрация к роману Франца Кафки "Процесс". Источник: illustrators.ru