Человек и траншея

Человек копает траншею.
Какое-то время назад он повстречал владельца территории и у него появилось задание – копать. Он копает усердно и терпеливо.
Пока что края получаются неровными. Иногда мешают какие-то корешки, мусор, старые листья. А однажды, какой ужас!, попались останки человека. Это было тяжело, но терпимо.
Он копает. Друзья зовут его – ну сколько уже можно, хватит, пойдем погуляем, никому не нужно то, что ты делаешь. А он отвечает , что должен, что другого варианта нет, раз копать – то до конца.
Временами он так уставал, что начинал бунт. Бросал лопату и говорил: "Все, я так не могу больше! Не буду!" А на следующий день по привычке брал ее и шел копать, хотя сам себе не мог ответить, зачем это делает.
Иногда бунт длился несколько дней или недель. Но все всегда заканчивалось одинаково. Потому что другого варианта просто не было. Он изредка спрашивал владельца, доволен ли тот и просил прийти посмотреть на работу. Но тот отмахивался, только передавал еду. И давал знаки, что можно продолжать.
Прошло время, человек очень устал. Земля тяжелая, черная, конца и края не видно работе. Он позвал владельца. Тот нехотя все же пришел.
-- Посмотри, я сделал уже много. Нравится ли тебе траншея? Будет ли какая-то награда?
-- Что? Награда? Я тебя не просил! Ты сам вызвался помочь!
-- Ну, ты сказал что не против...
-- А я подумал, что мне не помешает... Пусть будет траншея на всякий пожарный, она мне поможет, но не то чтобы сильно нужна сейчас, мне и без нее неплохо. Лишь бы ты не дергал и ничего не требовал.
И ушел. И не понял, что с траншеей многое в его владениях теперь поменялось. Хаотично разбросанные угодья стали напоминать теперь систему, разделенную на квадраты.
Человек остолбенел. Прямо замер от понимания, что все это было напрасно. И тяжелая лопата, и попытки продраться сквозь переплетенные корни, и трупы, которые уже никогда не забыть.
«Может, мне надо было не копать траншею. Может, надо было испечь тортик. Или навести порядок. Может, это было бы нужнее... Я не понимаю, как так получилось! Как все могло зайти так далеко...»
А потом разозлился – «Да я тебя сейчас зарою там, в этой траншее!! И не буду никогда ничего подобного делать.» А потом начал горевать. Потому что копать траншею стало его смыслом. Он воспринимал ее как какое-то глобальное улучшение.
А потом успокоился, пошел к морю, волоча за собой лопату.
Уселся на траву, начал читать книгу. Чайки подлетали к нему и смотрели непонимающими глазками. А он их отгонял: «кыш, кыш, дайте посидеть спокойно».
Все нормально. Ну и хорошо. Зато я сейчас умею копать».