Ни гимна, ни флага. Российский допинг и его экономический эффект

Источник картинки

Итак, это случилось. Да, я был уверен на 200% в том, что сборной России запретят официально выступать на Зимней Олимпиаде 2018 года, ибо маховик расследования случаев употребления запрещенных препаратов российскими спортсменами был запущен давно и с такой силой, что все попытки остановить его «малой кровью» были заведомо обречены на провал. Я не знаю, поедут ли российские спортсмены на Олимпиаду под нейтральным флагом, не понимаю, как смотреть хоккейный турнир и за кого теперь там болеть (очевидно, за сборную Чехии), и недоумеваю, почему господин Мутко по-прежнему продолжает бороздить просторы российского спорта (со всем известной глубиной своего бездонного сердца и, очевидно, кошелька). А еще мне, как человеку, спорт любящему и поддерживающему во всех ипостасях, хотелось бы понимать, что наши спортивные функционеры планируют предпринимать, дабы восстановить имидж России на международной арене, который находится уже ниже уровня цокольного этажа. Очень бы хотелось, честное слово, болеть по-настоящему за Сережу Шубенкова, моего земляка-легкоатлета, который вынужден вами, господа-чиновники, бегать по нейтральным флагом, добывая победы «вопреки», а не «во имя».

В общем, много чего хотелось бы. А особенно – отстранения виновных от спортивной деятельности, пожизненно. Ровно так, как это сделал МОК. У господина Мутко не хватает ни компетентности, ни хватки, ни чести вести дела в российском спорте так, как подобает – так не пора бы подумать о том, что данного человека впору изолировать от любого возможного вида деятельности, сопряженного со спортом?

Увы, но многие соотечественники, по сложившейся в последнее время тенденции, воспринимают всю ситуацию однобоко. Нас обижают, а мы стоим насмерть. Мы все чистые, МакЛарен гад, Родченкова стрелять. Все хотят нас исключительно унизить и опорочить. За всем этим мнимым патриотизмом скрывается один факт, от которого не деться ровным счетом никуда – наши чиновники действительно допускали манипуляции с допинг-пробами спортсменов. Наши функционеры действительно мухлевали с запрещенными препаратами, во имя поддержки спортивного эго верховного главнокомандующего. Возможно, в меньших объемах, чем нам предъявляют многочисленные комиссии, но факт остается фактом – Россия повсеместно нарушала принципы спортивного фэйр-плэй, не своевременно предпринимала меры к искоренению злоупотреблений, и так и не исключила окончательно и бесповоротно главного ответственного за все сложившееся безобразие. И за все это получили жесткий, бескомпромиссный, очень печальный ответ.

Допинг – очень плохая штука. Не только со спортивной точки зрения – использование запрещенных лекарственных препаратов спортсменами очень плохо для экономики страны, в которой многое чтят спортивные традиции. Ведь, по сути своей, спорт – это товар, а люди, следящие за ним – его потребители. Применение допинга есть лишь еще один подвид коррупции, который ведет к целой группе рисков, среди которых:

- Риски для здоровья атлетов, принимающих допинг;

- Риски получения необоснованных преимуществ одними атлетами над другими (аналог применения инсайда при биржевой торговле);

- Риски снижения интереса зрителей к спорту;

- Репутационные риски спортивной дисциплины в частности, и всего спорта страны в целом.

Первый риск, в макроэкономическом смысле, самый незначительный. Допинг-препараты делятся на несколько категорий и, в соответствии с этой классификацией, можно проследить потенциальное влияние того или иного вида лекарств на здоровье атлетов. Пик смертности спортсменов, отчасти вызванный использованием стероидов и анаболических веществ, пришелся на 1960 годы, и послужил поводом к тщательному составлению списка запрещенных препаратов в 1967. Сейчас смертность, вызванная принятием допинга в профессиональном спорте минимальна, но, тем не менее, риски для здоровья никуда не исчезли – просто химики стали изощреннее.

Остальные риски можно условно объединить в одну группу, ибо они влияют не на отдельные персоналии, а весь спорт в целом. Для большинства болельщиков спортсмены становятся примером для подражания, своего рода ролевой моделью, а такой статус несет за собой повышенный уровень ответственности, возложенный на атлетов. Знаменитая фраза Аршавина о том, что они, футболисты-де никому ничего не должны, не имеет ничего общего с адекватной действительностью. Употребления допинга влечет за собой не только последствия для конкретных спортсменов – они сказывается на спорте в целом, омрачая его репутацию, что, в свою очередь, ведет к уменьшению доверия «потребителей» спорта, и снижению его экономической эффективности. Здесь можно провести параллель с завышенными ожиданиями и неудовлетворительными результатами в том или ином виде спорта – посмотрите на российский футбол. Чтобы вернуть ему популярность, сейчас тратятся колоссальные деньги на ЧМ 2018, который и близко не отобьет вложенных средств. Также и с допингом – потеря доверия к спорту ведет к снижению дохода от трансляций, и впоследствии приводит либо к несоразмерному росту инвестиций в отдельные виды спорта, либо к его забвению.

Применение «цетрализованного» допинга в отдельно взятом виде спорта губительно для него в целом – чистые атлеты становятся неконкурентоспособными по сравнению с теми, что употребляют допинг, и вынуждены прибегать к аналогичным действиям, либо выпадать из топ-обоймы. Именно поэтому выявлено такое колоссальное количество российских спортсменов, уличенных в допинге – высокий уровень требует высоких достижений, и цель, в данном случае, оправдывает средства для многих.

Затраты на допинг-тесты встают в копеечку спортивным федерациям. Штраф, возложенный на ОК России, в размере $15 миллионов – лишь капля в море денег, уходящих на обеспечение всех необходимых процедур. В 2013, «докризисном» году, затраты на проведение 270 000 допинг-тестов оценивались в сумму около $ 229 миллионов, и это при том, что единичный тест дает почти 40% погрешности, и в случае обнаружения следов запрещенного препарата, требуется повторный тест.

Последний общеизвестный случай употребления допинга, до российского скандала, пришелся на велоспорт. Весьма популярный до 2007 года, Тур де Франс транслировался по центральному телевидению нескольких стран, в том числе, Германии, Франции и Швейцарии. Однако после скандала с Армстронгом, и вскрытия допинговой программы его команды, спрос на трансляции велогонок стал стремительно снижаться. Уже в следующем году все трансляции переместились на профильные каналы, а доходы и популярность спорта существенно снизились, что привело к отмене немецкого этапа многодневки. С тех пор, велоспорт исповедует политику нулевой толерантности к допингу – уличенные спортсмены отстраняются от соревнований пожизненно, несмотря ни на какие регалии. Достижения – достижениями, а деньги - деньгами.

Вчерашнее решение МОК – это тяжелейший удар как по российскому спорту, так и по экономике. В локальном масштабе, это приведет к колоссальным убыткам телекомпаний, заложивших потенциальную прибыль от трансляций Олимпиады и профильных соревнований в бюджет, к возросшей финансовой нагрузке на соответствующие федерации и ОК России в целом, к бегству спонсоров, в том числе крупных, а также повышенному вниманию (с негативной точки зрения) к ЧМ 2018, который и так встал в такую копеечку, что страшно подумать. Потери будут измеряться сотнями миллионов долларов. В макроперспективе, российский спорт дискредитировал себя по полной программе, пострадала репутация всех без исключения спортсменов, и восстановить ее даже тем, чьи имена не были запятнаны скандалами, будет непросто. Плюс, вся нервотрепка скажется на результатах – достаточно посмотреть на биатлон, чтобы понять, сколь велики проблемы. Остается надеяться, что на этот раз будут сделаны выводы, и всю систему основательно перетряхнут, не ограничившись преследованием простых исполнителей. Иначе, российский спорт окажется в такой экономической яме, что выбраться из нее будет, let me speak from my heart in Russian, попросту, невозможно.

Спасибо за внимание.