Родительское

Вчера вечером, когда я ел, ко мне подошел трехлетний сын, протянул лист бумаги с фломастером, и попросил нарисовать для него меч. Последнее время в его жизни появились богатыри, и прочие образы, связанные с русским героическим эпосом. Это его порядком увлекает, но с самостоятельным рисованием соответствующей атрибутики дело обстоит пока что не очень.

День вышел сложный - с самого утра мы с супругой были на похоронах друга, потом вернулись, забрали детей из сада и пришли домой. От переживаний у нее очень сильно разболелась голова, и поэтому вечерние заботы легли на меня. Надо было накормить детей, и через некоторое время уложить их спать. Пока суть да дело, я провозился, и вышло так, что дети поели гораздо раньше меня, а я засел за стол сильно голодный, вялый, уставший, и конечно же по-прежнему расстроенный смертью друга. Поэтому рисование мечей не было тем занятием, которыми мне в этот момент хотелось заниматься. Я уже было отказал сыну, он расстроенно развернулся и собрался уходить с кухни, и в это мгновение я понял, что сейчас он уйдет, изобразит пару каракуль, и его внимание переключится на "гонки-тачки", подаренные в прошлом году любящим, но не слишком задумывающемся о содержании игрушек дедом. Поскольку это меня не устраивало категорически, тарелка с борщом была отставлена в сторону, а сын получил пару неплохих клинков - среднего размера одноручный, и огромный богатырский двуручник-кладенец. Он реально оценил свои возможности, и заявил, что выбирает одноручный. Двуручник облюбовала его сестра, которая немного постарше. Она его подписала своим именем, и пополнила наш арсенал еще тремя кинжалообразными, кривоватыми, но вполне рабочими инструментами.

Весь остаток вечера сын носился со своими мечами, а на ночь поручил им охрану сестры, передав листочек ей. Прежде, чем заснуть, она долго ворочалась и шуршала листочком в темноте. Но я не ругался.