Чулок для прекрасной дамы

Однажды, когда мне было 6 лет, мы с мамой пошли в гости к её подруге тёте Лене. Они на кухне говорили о чём-то своём, я же в большой комнате заплетал на скатерти висящую бахрому в плотные косички. Получалось мерзко, зато назло: они там смеялись, а я бродил по комнате один. Идиотские получались гости. Но меня ждал сюрприз! Мама с подругой выбежали из кухни с криками: «Мы сейчас опоздаем! Тебе влетит? Меня уволят!» Схватили меня, одели всё набекрень, и мы понеслись в уличную зиму. Оказалось, что мы опаздываем на детский спектакль. «Какая забота о ребёнке! — подумает неискушённый читатель, но будет прав только на половину: мамина подруга работала актрисой в севастопольском театре и, заговорившись с мамой, теперь опаздывала на работу.

Втолкнувшись в театр через служебный ход, мы быстро пробежали в её гримёрку, она стала судорожно одеваться. Я, как джентльмен, отвернулся, но она так металась по этой кладовке, что я увидел её голые ноги. Не голые, а в зелёных колготках. Такого цвета колготок я никогда раньше не видел! Меня раздирало любопытство посмотреть на них ещё раз, но я был хорошо воспитан маминым взглядом, поэтому продолжал тупить в линолеум. Потом она быстро-быстро нам показала куда идти и куда садиться на служебные места в партере. Мы с мамой шли под сценой! Там столько всего... Даже голова Ленина лежала, ноздрями вверх. И свет пробивался сквозь половицы. Куча тряпок, банок, поломанных стульев, коробки. Мимо пробежал мужик, ничего не сказав. Мы вышли в боковую дверь и сели в первом ряду. Я больше никогда в жизни не сидел так близко к сцене. И началась сказка.

Но я не следил за сюжетом: я искал глазами тётю Лену. Василиса Прекрасная? Нет, не похожа. Лисичка? Трудно узнать, но вроде бы не то, у тёти Лены зелёные колготки, а у этой рыжие. Я вертел головой туда-сюда, но весь спектакль тёти Лены не было. Сказка закончилась и мы пошли опять в гримёрку. В голове крутилась только одна печальная мысль: «Тётя Леня была Бабой-Ягой?» Та так страшно была одета в обвисшее тряпьё, что там вообще можно без колготок.

Мы зашли к ней, а она сразу маме:
— Ну как?
— Ты была великолепна! Зал стонал!
— Ну вот и хорошо, я не зря не опоздала.

Я погрузился в самые мрачные раздумья. Тяжело было сознавать себя полным дегенератом: я всё пропустил!

— А тебе, Серёжа, понравилась сказка?
— Да, я тоже стонал...

Когда мы с мамой вышли на улицу, я, набрав полные щёки морозного воздуха и смелости, спросил:
— Мама, а тётя Лена почему была в зелёных колготках?
Мама, не обращая внимания на мои лепетания, ускоряя шаг к набитому людьми троллейбусу, автоматически ответила:
— А какие ещё у неё должны были быть колготки?
Я стал ещё медленнее соображать и так же идти. Мама тянула меня за руку, а я пытался за ней успеть.
— Но почему зелёные, мама? У неё были зелёные колготки!
— Господи, я вырастила маньяка! А какого цвета они ещё должны были быть? Красного, что ли?

Ложась спать я всё думал про эти чёртовы колготки. Ну почему? Почему они зелёные! Слёзы накатывались на глаза. И почему тётя Лена, так спешившая на спектакль, так в нём и не появилась? Спрашивать маму уже было нельзя, она бы на меня так посмотрела своим взглядом, что уж лучше умереть в неведении. Так и уснул.
Утром я ходил сам не свой: колготки меня преследовали всюду. На зов бабушки, пополз на кухню.

— Людочка, как сходили вчера в театр? — спросила бабушка маму.
— Отлично, и с Ленкой поболтали, и ребёнка к театру приобщили.
— А Леночка как?
— Да как, как . Опять ей досталась роль кустика почти у задника сцены...