ЗОВ ПРЕДКОВ

В книге Елизаветы Дворецкой «Огненный волк» жизнь наших славянских предков показана в единстве магического мироощущения и воинского духа.

Конечно, фэнтезийное произведение Дворецкой – не почитаемая мной конаниада Мастера Роберта Ирвинга Говарда, однако, некоторые сходные ассоциации возникают. Князь-оборотень, воин, ведовство и нежити, славянские боги круто замешаны в этом произведении. Единственное, что вызывает некоторое недоумение – это ясность рассудка человека в волчьем обличье. Даже не ясность человеческого рассудка, а равноправная антиномия двух начал в одном теле.

Оборотень живёт обычной жизнью только на одну половину. Обращённый оборотень – коварен и опасен, это зверь, прячущийся во тьме. А вот Джекил и Хайд у Роберта Льюиса Стивенсона доказывают некорректность данного сосуществования. Зверь в человеке заставляет его действовать кратчайшим путём насилия и хитрости.

Панкеев и его картина.

В книге «Из истории одного детского невроза» Зигмунд Фрейд описывает наблюдения за своим самым знаменитым пациентом, который уверял, что он оборотень. Он был русским помещиком, Сергеем Константиновичем Панкеевым. Он был своевольным и свободолюбивым человеком, и психоанализ Фрейда и его последователей не смог сделать из него рядового бюргера.

Оборотень – это не человек и не волк, это синтез обоих сущностей. Единство с природой добавляет к человеческому разуму и душе дополнительные возможности, но психика при этом прежней остаться не может.