Слепая скрипачка ч1

«Каждый человек – это биоинформационное существо. Он содержит свою материальную оболочку, которая является биологическим вместилищем для информационного блока – мозга.
По функциональности можно подумать, что мозг – единственная цель совершенствования, раз тело – всего лишь носитель. Но ведь для исполнения задач мозга нужно иметь механизмы, способные их осуществить.
Стало быть нужно развивать и тело, чтобы это было возможно.

Человеческий мозг способен улавливать информацию на самых высоких скоростях, и всегда обгонять созданные им технологии. Даже если это – вычислительные машины. Он просто ленится…Ему не нужно оружие для воспроизведения различных реакций (взрывов, огня…), потому что его разум во взаимодействии с окружающим миром посредством тела, способен повторить их. Главное, чтобы воображение проработало все детали, совместимые с основами физики».
Игорь снял очки и потер глаза. Было уже половина второго утра, но мысли, как всегда, приходят именно в это время.
Отвернувшись от часов, он встал и прошелся по комнате, разминая руки и спину. Не заметив стула, он налетел на спинку, но успел его поймать до падения.
«Вот ведь балда! Забыл осмотреться, прежде чем снять их».
Итак, наверное, для ясности надо представить нашего героя – Игорь Жданов. Не герой одиночка, и не наглеющая звезда Голливуда. Даже не Ноу-Хау. Студент второго курса, технарь и литератор в одном лице. Как он умудрялся это сочетать, он и сам не знал.
Что можно сказать о нём? Немного слеп, но умен. Никогда не стремился в лидеры, хотя и середнячком не был. А в общем и целом – плевать он хотел на всякие общественные границы и предрассудки.
И, как вы уже догадались, у него была теория. Нет, не одна, но эта была главной. Фокус её состоял в том, что хоть человек и был по его разумению невероятно силен, но не всесилен. Точнее – он не имел права на всесилие, иначе какой смысл существования общества? Миру хватило бы и одного всесильного!
Игорь был аскетом, невысок и не красив, как многие парни дон-жуанского разлива. Длинные волосы, равнодушное лицо и искра, всегда теряющаяся где-то в линзах очков. Казалось, сама природа подкинула ему слепоту, чтобы за стеклами скрыть эти лисьи зрачки.
А еще Игорь был трудоголиком. Нет, не в том понятии, когда работают до последнего издыхания, а в том, когда работают каждый день, не ища выходных.
Жданов не знал усталости, не видел смысла в отдыхе и в занятиях, которые назывались отдыхом.
«Отдых – это смена деятельности. Можно подумать, если я сменю книгу на телевизор, я перестану получать информацию!»
От части он был прав, хотя «смену деятельности» он так же чтил. Разве что проводил время по-другому.
Раскинув диван, он расстелил себе постель и мгновенно уснул, будто кто его по голове шарахнул.

**
-Идем в воскресение с нами. – За красным столом кафе друг напротив друга сидели, хм…два друга. Собственно Игорь и Ваня Шимелов – растрепанный сутуловатый парень с веселыми глазами. Кажется, это был единственный человек, которого не смущало порой очень долгое молчание друга. – Там Аня будет, и Сашка обещал прийти.
Игорь поднял голову, положив руки по обеим сторонам ноутбука.
-А куда идете?
-В парк! Ну, сосиски жарить.
Жданов скептически посмотрел через стол.
-Отдыхать, по-вашему?
-Ну, а что плохого в поедании сосисок? В конце концов, мы же сессию закрыли!
Игорь покачал головой.
-А кто еще будет?
-Ну, Маша, Ольга, Витька с параллели и какая-то Нина.
-Нина? Наша?
-Нет, говорю же – не знаю. Она сестра Сергея. Ну, помнишь того парня, что в середине года к нам перевелся?
-Хм, а сам Сергей не едет?
-Он хотел, да чего-то у него не получается. Просил Витьку присмотреть за ней.
-Она маленькая еще?
-Нет, они с Сергеем погодки… Она…вроде как слепая.
-Слепая? – Игорь поправил очки.
-Угу…совсем… Ну, идешь?
-Ну, иду. – Передразнил Жданов друга, который так любил это слово-паразит.

**
Это случилось не так давно. Казалось, только вчера Нина гуляла с друзьями по крышам, кусала губы, опаздывая в кино, подкрашивала ресницы, собираясь на концерт.
Один миг – и все кончилось. Словно кто-то опустил занавес, и мир погрузился во тьму.
Нет, не абсолютную. Иногда бывают серые и красные пятна, и сны по-прежнему остались с картинками. Но видеть она перестала. Кто-то выключил внутренний свет, и девочка оказалась во мраке.
Утром сжималось сердце, когда брат уходил в институт, вечером она давилась неслышными слезами, когда слышала мамин смех, пока та читала анекдоты.
Утром её причесывали и одевали, после обеда – ходили гулять, по выходным навещали друзья. Но и они уже отдалялись, занятые своими делами и идеями, которые она не могла уже осуществить вместе с ними.
Сергей таскал её с собой, чаще на концерты, реже – в гости. С ней всегда разговаривали, как с очень больной и хрупкой. Всегда мягко, всегда участливо.
От этого становилось противно, от самой себя и от остальных.
Извещение о том, что ей придется куда-то идти, причем без брата возмутило её больше всего. Какое он имел право решать за неё?! Почему каждый день они решают все за неё? Носятся с ней, заставляют куда-то ходить и что-то делать. А так не хочется. Просто взять, и не двигаться вовсе.
-Ты должна верить в выздоровление!
Ничего я никому не должна. Все это бессмыслица. Ерунда.
**
-Нина! Ниина. – Шаги мамы. Она вошла в комнату. – Тебе Таня звонила. Они сейчас забегут.
Не дождавшись ответа она продолжила.
-Может переоденешься? Ты все еще в халате.
Я кивнула.
-Я подберу тебе что-нибудь.
Подбирай…Да. Теперь ты можешь одевать меня как хочешь. Ведь теперь мне уже все равно, как я выгляжу.
-Вот. Здесь та светлая юбка и бежевая кофта, что я покупала тебе на день рождения.
Ну, конечно! Я должна одеть именно то, чего я никогда не видела. Какой смысл описывать мне, как это выглядит?
Она помогла мне одеться, забрала волосы в хвост и подала черные очки.
Таня, Лешка и Наташа пришли минут через пятнадцать. Шумные и голдящие, они сразу замолкли, войдя в мою комнату. А ведь раньше…
А раньше они вихрем врывались сюда, начиная на перебой рассказывать мне новости. Кто-то хватал за плечи, кто-то что-то говорил, кто-то показывал.
И Лешка. Был моим лучшим другом. Даже был влюблен.
Я слышала, как эта парочка горестно рассуждала, стоя на балконе, что им де меня жаль. А потом я услышала…они целовались.
А Таня сейчас организовала какой-то муз. Кружок. Хотя это с меня началась её музыка…
Они что-то растерянно мне сообщили. Наташка принесла какой-то диск с музыкой. Я молчала. У меня не было новостей. Я не выходила из дома вот уже вторую неделю.
Они ушли. Ушла и мама. Вернулся с института Сергей. Напомнил, что сегодня я куда-то иду. Я отмахнулась и вышла на балкон.
-Нин, прекрати! Ты уже дней 10 не выходишь на улицу. Так нельзя!..Нииин! – Он потеребил меня за плечи, вернулся в комнату и поставил мою любимую песню – Amarantine. – Идем, собирайся. Возьми сумку, телефон и ключи. Нииинаааа. Живо!
Не помню, что было потом. Помню только стук колес, видимо мы ехали на трамвае. Потом солнечный свет, гул машин и вновь мы…в каком-то автобусе, кажется…
Когда добрались, брат долго о чем-то разговаривал с каким-то парнем. Потом подвел меня, и тот дружелюбно представился.
-Я – Виктор. Сегодня буду твоим провожатым. Впрочем, дом большой, он всем понадобится…Серый, не беспокойся, все будет окей.
-Ладно, доверяю её. Смотри, головой отвечаешь!
-Иди уже!
Там было много ребят. Кажется –большинство со второго курса. Я не запомнила всех имен, да и голоса тоже не запомнила. Они говорили о чем-то друг с другом, смеялись. Кто-то даже что-то спрашивал меня, но вопрос был глупым. Я посчитала лишним отвечать. Моё молчание напрягло атмосферу.
-Хм…А ты правда слепая? Или немая? – Усмехнулся кто-то. Фраза была грубой, даже обидной. Я повернулась на голос. Все молчали. – Если слышишь меня, значит как минимум не глухая. Сколько тебе лет?
Вновь молчание. Может кто-то и заговорил бы, но этот парень смотрел на меня в упор.

• 1. – Мой голос прозвучал хрипло и безжизненно. Губы не слушались, во рту пересохло.
     -А чем занимаешься?
     -Я слепая.
     -Глупо…Когда забирают что-то, что-то дают в замен. Тебе что-то дали.
     -Ошибаешься. У меня отняли все.
     Он вновь усмехнулся в голос.
     -Неа. Это законы которые нельзя изменить. А отчаиваться глупо. Это не нужно ни тебе ни окружающим. Тебе кажется, что ты ни кому не нужна, а вот мне кажется, что это мы тебе не нужны. И здесь мы вовсе лишние.
     Что? О чем он говорит? Что за чушь?!
     -Я прав?
     Все молчали.
     -Смотри-ка, молчат. Видно – согласны. – Весело констатировал он, и обратился к кому-то другому с предложением включить музыку. Это быстро поддержали, чтобы разрядить обстановку.
     Задвигались стулья, откуда-то донесся мужской басок. И тот же насмешливый голос, что говорил со мной, предложил включить…Enya…
     -Включите мой диск. Там Ения.
     -Зачем? Чем плох…
     -А, прекрати. Неужели вам не надоела эта «чача»? Пора бы что-то получше слушать!
     -Ладно, только отвянь.
     Странно. С этим парнем все обращались немного грубо, но…с ним говорили охотнее, да и как-то…чувствовалось, что многим с ним было проще. Ему говорили все напрямую. Что думали, что хотелось сказать – говорилось ему прямо. Вот только имени не могу вспомнить…
     -Тебе не нравиться?
     -Это моя любимая.
     -А почему здесь сидишь?
     Я и правда не знала, почему здесь сижу. Ведь могла дойти, и слушать нормально, вместе со всеми.
     «…а вот мне кажется, что это мы тебе не нужны. И здесь мы вовсе лишние.»
     Да, действительно можно так подумать.
     Я протянула руку, чтобы найти конец стола, но вместо этого наткнулась на ладонь.
     Он удрученно вздохнул и потянул меня за собой.
     -Идем.