Городские сказки: Немного о фейри и прогнозах погоды

                      
«Есть песни, за которые надо платить кровью. Сказки для потерянных детей. Долгая дорога домой. Стремление к бесконечному морю».

Я помню, как он зарывался носом в молодую рассаду перечной мяты на моём подоконнике, смеялся, когда бархатисто-резные листья щекотали ему щёки; я помню, отчётливо-ясно, как он встречал молочно-белые, холодные рассветы на балконе с неизменной щербатой кружкой в руках и взглядом, устремлённым на светлеющий восток.

Мы были соседями. И каждый раз, когда я смотрел в окно ранним утром, я видел его: спящего в плетёном кресле под рыжим пледом, с книгой в руках. «Моби Дик», «Американские боги» или «Питер Пэн».

Иногда я протягивал ему термос с кофе, и в благодарность получал краюху домашнего бармбрэка с изюмом. Ему нравился кофе, как другим нравятся кошки или прыгать с парашютом, а мне нравилось слушать его истории о Туата де Дананн и Конхобаре мак Нессе.

А когда приходили на мягких лапах лиловые сумерки, я курил, стараясь заарканить дымным лассо звёзды, а он неизменно грозился, что умыкнёт у меня новую пачку «Marlboro». «Veni, vidi, vici», — смеялся я, но послушно тушил недокуренную сигарету о донышко старой пепельницы. И вместо сигареты брал в руки гитару. Он не любил запах дыма, не любил огонь. Но его руки всегда были горячими, как старая настольная лампа из цветного стекла.

Иногда он пел. Незнакомые песни на неведомом языке. С привкусом вереска и морской соли.

Я слышал, что он родился в Ирландии. Он же шутил, что в детстве его украл дивный народец волшебных холмов, что он принц Сида и однажды непременно вернётся домой, чтобы стать королём.

На День Святого Патрика он всегда красил волосы в изумрудный, а однажды связал всем соседям по зелёному шарфу, колючему и тёплому.

Он часто смеялся, но почти не улыбался. Временами не говорил ни о чём, кроме маяков и моря. Он был странен, как странны обычно дети или влюблённые по уши в жизнь. Мечтал прокатиться на воздушном шаре, поселился на пятом этаже, чтобы быть ближе к богу, будто бы был уверен, что ближе никак нельзя.

А по весне уходил из дома, оставляя под дверью записку с нелепо-правдивым прогнозом погоды:

«Понедельник: +68 °F, облачно, возможны малиново-синие дожди. Порывистый ветер с Атлантиды бежит со скоростью десять метров в секунду».

«Вторник: +71,6 °F, малая облачность, небо цвета чайной розы, ночью возможен звездопад, штиль пришёл прямиком с Карибского моря».

«Среда: +66,2 °F, облака похожи на кроликов, неба нет, возможны невидимые грозы, северный ветер разругался с восточным».

Его любили. Таких, как он, невозможно не любить. И когда он ушёл, девушка с четвёртого нарисовала его портрет. Признаюсь, порой мне казалось, что он был всего лишь наш общий эффект Манделы, глупая конфабуляция или призрак. Но, в конце концов, некоторые загадки — это не вопросы, на которые нужно найти ответ, а просто мутная данность — вещи, которые существуют, чтобы быть непознанными.

Я думал, что он отправился к морю, что оно его заждалось. Ещё я думал, что он ушёл к себе на родину, в далёкий туманный Сид. И что теперь он коронованный принц фейри.

Но такие, как он, уходят не к морю и даже не в Сид, но за горизонт событий, проходя чёрные дыры насквозь. И их уход — это уход, отдающийся эхом сперва как звук, а потом как воспоминание и, возможно, как часть завтрашних изломанных снов.

Ведь такие, как он, не возвращаются.

Но о таких, как он, такие, как я, сочиняют сказки.

#сказка #городскаясказка #cityhaze #бумажныйтушканчик-cityhaze