«Кинематографическая кома», 1/4

Всем привет. Всех с Новым годом, Рождеством, с доеденным оливье и выпитым шампанским. Так получилось, что мой блог покрылся двойным слоем пыли, а вытирать пыль — моё самоё нелюбимое занятие. Ну что делать — не надо было запускать. Если в реальной жизни мне удалось избавиться от этого неприятного занятия, то в виртуальной жизни придётся делать всё самой. Так что берём небольшой тазик с тёплой водичкой (для наших изнеженных рук), тряпочку и даём себе очередное клятвенное обещание своевременно вытирать пыль со всего, на что эта пыль любит «садиться». «Садиться» же она, гадюка, любит практически на всё, начиная от книг на книжной полке и заканчивая мыслями в нашей голове.

На «новогодние каникулы» в виде трёх выходных дней у меня были возложены огромные надежды: мне очень хотелось выкроить для себя хотя бы один денёчек, чтобы наесться майонеза, лечь на диван и, устремив глаза в потолок, духовно деградировать и душевно разлагаться. Для кого-то эти планы могут показаться несколько странными, но только не для интровертной сущности, затаившейся в самых глубоких недрах моего сознания. Она мне скромно намекнула на то, что ей это жизненно необходимо: принять горизонтальное неподвижное положение — и просто лежать, ни о чём не думая. В этот раз я решила ей уступить. «Пусть полежит, отдохнёт, — сочувственно подумала я. — Да и принимая горизонтальное положение, есть небольшая надежда на то, что жиры от съеденного майонеза равномерно распределятся по всему телу, а не скопятся в одном месте».

С майонезом всё обстояло благополучно — его было много: бери да ешь. Все сложности заключались в принятии того самого горизонтального положения. Т.к. человек я семейный, многое могу предвидеть наперёд. В голове вырисовывалось три сценария развития событий: как только я размещусь на диване, буквально через пару секунд компанию мне составит муж — даже при условии, если я буду сильно сопротивляться (хотя для того чтобы сопротивляться, необходимы силы, а какие тут силы, когда ты один сплошной майонез); мои ноги атакуют четыре кота, после чего они зверски онемеют (ноги, естественно, не коты); ко мне прибежит дочь с детским набором доктора и начнёт меня лечить, подумав, что мама заболела и ей необходимо оказать срочную медицинскую помощь (уколы, капельница, таблетки под язык, капли в нос, чистка ушей и обрезание ногтей). 

Я не знала какой именно из трёх вышеперечисленных вариантов для меня был на тот момент наиболее худшим. Пожалуй, ужаснее всего была бы реализация трёх сценариев одновременно, т.е. когда и муж прилёг, и коты атаковали, и дочь стала лечить. Представив это, мой «внутренний интроверт», возомнивший себя Обломовым, нервически содрогнулся: они же все непременно захотят со мной разговаривать (коты не исключение), начнут что-то у меня спрашивать, мне же придётся им что-то отвечать... Это всё потребует каких-то лишних телодвижений, затрат энергии, напряжённой работы мысли, голосовых связок... Нет, к таким физическим и интеллектуальным нагрузкам я была не готова, тем более что пребывала целиком и полностью во власти диетического (хе-хе) сорокапроцентного майонеза и быстро сгорающих бенгальских огоньков.

И всё же я решила рискнуть. От души наевшись майонеза, который оказался очень вкусным (особенно тот, что был в оливье), я включила ноутбук. «Просмотрю Instagram (для вдохновения) — и на боковую!» — подумала я. Но не тут-то было: Instagram категорически не хотел грузиться. Я терпеливо (на удивление) ждала. В голову беспощадно начал лезть Бродский.

Сначала в бездну свалился стул,
потом - упала кровать,
потом - мой стол. Я его столкнул
сам. Не хочу скрывать.

Не сейчас Иосиф, ну не время же! Прекрати!

Потом - учебник "Родная речь",
фото, где вся моя семья.
Потом четыре стены и печь.
Остались пальто и я.
Прощай, дорогая. Сними кольцо,
выпиши вестник мод.
И можешь плюнуть тому в лицо,
кто место моё займёт. 

Instagram — чтоб его!— так и не загрузился, за что я его ещё больше возненавидела. Порцию заслуженного (на мой взгляд) вдохновения для более тонкого и изящного духовного разложения получить не удалось. Хаотичные движения пальцев рук привели меня на YouTube. «Может, для начала посмотреть фильм?» — внезапно мелькнуло в голове. Ну, приехали: грандиозные планы начинали грандиозно рушиться. «Что же посмотреть? Может быть, что-нибудь из советского кино?» — предательски вопрошал внутренний голос. Кажется, я начинала терять контроль над ситуацией. «Нет, это уже перебор! Я протестую!» — пыталась я доказать всем нам, что необходимо следовать строго намеченному плану. «Нет-нет, фильм. Будем смотреть фильм! — безапелляционно запищали десятки внутренних голосов (ё-моё, да у них там целый хор).  — Фильм! Фильм! Фильм! Мы хотим смотреть фильм!» Моему возмущению не было предела: это чистой воды посягательство на мою личность, на мой горделивый выбор, на мои планы, на мою, в конце-то концов, свободу. Назревал очень серьёзный конфликт. «Внутренний Иосиф», внезапно подключившийся к «инстаграмно-кинематографическим разборкам», расхаживал по кухне, продолжая громко декламировать стихи. Именно он и поставил жирную точку в этом непростом мысленном поединке.

...
Я впустил в свои сны вороненый зрачок конвоя,
жрал хлеб изгнанья, не оставляя корок.
Позволял своим связкам все звуки, помимо воя;
перешел на шепот. Теперь мне сорок.
Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной.
Только с горем я чувствую солидарность.
Но пока мне рот не забили глиной,
из него раздаваться будет лишь благодарность. 

«Эх, ладно, чёрт с вами!» — с этими словами я поплелась в комнату за дисками. 

Раньше для меня просмотр одного фильма в день являлось нормой — обязательной составляющей любого прожитого дня, как ежедневно выпитая чашка чёрного чая. В нынешнем периоде своей жизни я всегда стою перед выбором: либо я два часа трачу на фильм, либо делаю что-нибудь другое. Практически всегда во мне побеждает материнство, поэтому фильмы я стала смотреть немножечко реже (как и всё остальное тоже). Но всё это временно, потому что дети растут быстро, слишком быстро — намного быстрее, чем того хотелось бы. Сейчас я уже не записываю фильмы на диски, как это делала раньше, поскольку в этом нет особой необходимости  — теперь всё намного прозаичнее: включил компьютер, подключился к интернету, нашёл необходимый фильм, посмотрел. Было бы желание и то самое время, которого всегда нам всем так не хватает. 

Такие сумочки с дисками в эпоху моей юности (юностью я называю весь свой период жизни до рождения ребёнка) начали появляться у меня благодаря папе. Он мне давал свои собственные диски, на которых были записаны фильмы, найденные на просторах интернета. Я их смотрела. В том случае, если фильм мне очень понравился, я переписывала его уже на свой диск. Таких сумочек у меня немало. Все они теперь являются неким напоминанием (в прямом смысле этого слова) моих былых кинематографических пристрастий. 

Итак, открываем сумку с дисками, на которых записаны советские фильмы. Первый диск самоуверенно утверждает, что на нём записано три фильма: «Золотой телёнок», «Друг» и «Курьер». Ошибки быть не может: если так написано, значит, так, и есть. В подобных вопросах я являюсь дотошным перфекционистом и блюстителем порядка.

«Золотой телёнок» 1968 года— ˜фильм, на котором я выросла. Вместе с ним прошло всё моё замечательное детство, о котором я всегда с огромной любовью и нежностью вспоминаю. Мог ли быть понятен этот фильм десятилетнему, например, ребёнку? Если честно, то я сильно в этом сомневаюсь. Однако это не помешало мне посмотреть «Золотого телёнка» раз тридцать, если не больше. Фильм был записан на видеокассете, которую я вставляла в видеомагнитофон фирмы Panasonic, открывая для себя мир Остапа Бендера, Шуры Балаганова и непревзойдённого Паниковского (ох уж эти «лихие 90-е»). В ближайшее время пересмотрю его ещё раз, хотя и знаю этот фильм наизусть. 

Фильм «Друг» находится в моём т.н. «чёрном списке» — в него попали те фильмы, которые я обещала самой себе больше никогда не смотреть. Только не потому, что они мне настолько не понравились, а совершенно по другой причине. Всё началось с фильма «Белый Бим Чёрное ухо» 1977 года. Мне было тогда где-то лет семь-восемь — точно не помню. Я гостила на летних каникулах у бабушки в Анапе. Сидя на полу перед самым телевизором (вот это помню отчётливо; даже помню, как болели немного от телевизора глаза), я смотрела «Белого Бима» — и не смогла досмотреть: было настолько душевно больно, что я дала себе клятвенное обещание больше никогда не смотреть этот фильм. И обещание своё сдержала.  

Спустя много лет в мой т.н. «чёрный список» попадёт и фильм «Трагедия в стиле рок» 1988 года. У меня часто возникало желание (да и сейчас оно есть) его пересмотреть. Однако  учитывая тот факт, что живу я в городе (и особенно районе) с очень высоким уровнем наркомании, да и некоторые личные знакомые из соседних домов уже наложили на себя руки из-за наркотиков, вряд ли мне будет в этот раз легче смотреть данный фильм. Просто есть такие фильмы, которые достаточно посмотреть всего лишь один раз — и они никогда не забудутся. При первом и единственном просмотре «Трагедии в стиле рок» у меня было такое состояние, когда хотелось оказаться с главным героем фильма в той самой машине, направленной на огромной скорости на опору моста — лишь бы скорее всё это закончилось. Читая отзывы, рецензии, критические заметки к фильмам, у меня давно сложилось мнение, что одним из самых тяжелейших фильмов, посвящённых проблемам наркомании, принято считать американский фильм «Реквием по мечте» 2000 года. Мне нравится этот фильм — я его смотрела раза три и четыре, но лично по моему субъективному мнению он не сравнится с фильмом «Трагедия в стиле рок» — второй намного глубже... и намного тяжелее. 

Фильм «Друг» 1987 года с Сергеем Шакуровым в главной роли — третий фильм моего т.н. «чёрного списка». Я смотрела его три раза. И больше не хочу. Да уже, наверное, и не смогу. Тема животных для меня — самая болезненная: последний просмотр этого фильма закончился для меня очень плачевно (то, что всё плохо закончилось в фильме и так понятно всем тем, кто его смотрел). Кстати, забегая наперёд, скажу, что на повестке дня у меня пересмотр фильма «Собачий пир» 1990 года с Сергеем Шакуровым и Натальей Гундаревой в главных ролях. 

Ну наконец-то мы подошли к фильму, который в конечном счёте я и посмотрела — это «Курьер» 1986 года режиссёра Карена Шахназарова. 

Впервые я смотрела этот фильм много лет тому назад, но хорошо помню — «Курьер» тогда мне очень понравился. В этот же раз на протяжении всего фильма меня жутко раздражал своей флегматичностью главный герой Иван Мирошников (Фёдор Дунаевский). 

Было время, когда я ошибочно полагала, что фильмы, как и книги, нет смысла пересматривать и перечитывать — ведь их так много. Зачем смотреть и читать одно и то же по нескольку раз, когда хочется посмотреть все фильмы и прочитать все книги? Подобный максимализм вряд ли себя оправдывает, поскольку и целой жизни не хватит посмотреть и прочитать всё то гениальное и талантливое, что успело создать человечество, особенно если литература  и кинематограф не связаны с основным родом деятельности, а просто являются неотъемлемой частью жизни. 

Однако дело не только в этом. Один и тот же фильм мы воспринимаем совершенно по-разному, особенно если между первым просмотром и вторым лежит, к примеру, десяток лет. Почему же сейчас меня так раздражал Иван, если в прошлый раз он мне очень сильно нравился? Вполне возможно, потому, что я была моложе и мне тогда было намного легче его понять; у меня были другие взгляды на жизнь и т.д. Иван-то не изменился — он остался таким же, прежним, каким и был. Герои фильма ведь не меняются — меняются актёры, их сыгравшие; меняемся мы, зрители, наблюдавшие за их игрой; меняется время; меняются ценности; а Иван Мирошников так и остаётся (и останется) флегматичным созерцателем, довольно неглупым и всё понимающим сумасбродным шутником. Он, конечно, не обделён ни умом (это моё личное зрительское мнение — у вас оно может быть совершенно иным), ни природной смекалкой, ни чувством юмора (правда, это чувство юмора у него специфическое — на особого любителя). Он прекрасно всё понимает и всё тонко подмечает. 

Очень забавно, но в поступках Ивана некоторые умудрились разглядеть человека с психическими отклонениями. Например, когда он разводит в своей квартире костёр, бросает копье в шкаф или пьёт французские духи. Все эти действия, при желании, можно рассмотреть как некий протест с его стороны (протест против чего? да против всего!), объясняющийся его возрастом — когда ты уже не ребёнок, но ещё и не взрослый. Помните ли вы своё взросление? Хорошо ли вам тогда было? Легко? Если не помните себя, посмотрите на своих детей, и тогда, вполне возможно, подобные поступки Ивана хотя бы чуточку станут для вас понятными. Концовка фильма заставляет задуматься: каким обратно вернётся Иван? останется ли в нём хотя бы что-нибудь от его шутливости, ироничности и сумасбродства?

«У нас возрастное. Мы перебесимся и будем такие же, как вы». 

«Курьер» — это художественный фильм времён перестройки; того периода, о котором я, в силу своего возраста, мало что могу сказать. Хотя зарождение профессионального брейк-данса (в моих краях это происходило значительно позже — в 2000-ом году) я очень хорошо помню. Ввиду того, что данный фильм привязан к определённому историческому периоду, на главного героя вроде бы как необходимо смотреть глазами людей того времени, в котором Иван выступает неким новым типажом современного героя. Вписываются ли герои фильма в наше сегодняшнее время? Может быть, их типажи изрядно устарели и они совершенно неактуальны для XXI века? Давайте не будем многословными, а просто приведём две цитаты из фильма. Итак, какие же принципы у Ивана Мирошникова?

— Любопытно было бы узнать, молодой человек, те принципы, по которым вы собираетесь существовать в обществе.  — А принципы самые несложные. Хотелось бы иметь приличный оклад, машину, квартиру в центре города и дачу в его окрестностях. Да, ещё — поменьше работать...  

А о чём мечтает наша Катенька? 

— Я хочу сказать, о чем я мечтаю. Я мечтаю быть очень красивой, чтобы нравиться всем мужчинам, и ещё я хочу ехать в красивой спортивной машине, чтобы на мне был длинный алый шарф, а на сиденье рядом — магнитофон и маленькая собачка. 

Пока писала пост, поняла, что «Курьер» — чертовски классный фильм. Я его в скором времени обязательно ещё раз пересмотрю. Носите пальто, друзья, и мечтайте о чём-нибудь великом. Встретимся с вами во второй части моих кинематографических заметок.