На крыльях бабочек (фэндом "Труп невесты")

Честно говоря, давно хотелось написать нечто подобное, но у меня не было подходящего сюжета. А вчера, решила поностальгировать, пересмотрела еще раз «Труп невесты» и… И вот. В голову почти сразу пришла вот такая идея.

С виду не скажешь, что у неё не все с головой в порядке. Молчаливая, какой и должна быть всякая правильная жена, ухоженная, молодая и красивая женщина. Вот только все старожилы качают головой, глядя, как осторожно, но в то же время крепко и нежно держит молодой господин Ван Дорт свою спутницу. Влюблен, тут уж ничего не попишешь. На глазах дымка, а Эверглоттам только того и надо - никто б такую чудную больше и не взял. Ходит словно не по земле, а по облакам - или танцевальному паркету, знай скользит себе вперед и не смотрит по сторонам. Ежели чего скажет - так всегда не к месту, будто не девица на выданье, а дитя наивное. На лице же застыло выражение мечтательной задумчивости, бывает, присядет прямо на землю и петь начнет. А еще говорит, что на инструменте каком-то ей играть научиться охота. Не к лицу это добропорядочной и богобоязненной женщине, в музыке слишком много страсти.
Но Виктор вроде и не замечает странностей своей молодой жены, только другим запрещает судачить о ней - здесь он внезапно холоден и непреклонен. Так и мурашки бегают по коже: уж больно грозен этот худощавый юноша, когда речь заходит о Виктории Ван Дорт, в девичестве Эверглотт.

Стекло дребезжит - кто-то снаружи бьется в окно со всей отчаянностью, будто от этого жизнь зависит.
Виктория откидывает со лба волосы, чтоб не мешали, и прищуривается, пытаясь угадать в силуэте кого-то знакомого. Её муж беспокойно спит рядом - его холодная ладонь сжимает руку женщины, не пуская.
Но выходца из семьи Эверглоттов этим не остановить - она аккуратно, чтобы не потревожить Виктора, притягивает к себе руку и бесшумно встает, буквально подлетая к окну.
Створки не сразу поддаются Виктории - но на то она и Виктория, и вскоре ставни разлетаются в стороны, ветер врывается в комнату, развевая волосы и длинную тонкую ночную сорочку. Женщина вдыхает полной грудью воздух и оглядывает все вокруг, ища источник странного шума.
"Я здесь", - хихикнув, произносит дивный тихий голос, и над головой у Виктории взрывается снопом цветов рой бабочек. Они посмеиваются, звеня колокольчиками, переливаются всеми цветами никогда не виденной радуги, танцуют, кружатся по кругу, зовя с собой растерянную замершую девушку.
Беловато-синие, словно заиндевевшие, руки обвиваются вокруг шеи.
"Ты точно самая замечательная девушка на свете, - шепчет кое-кто невидимее призрака. -Если Виктор выбрал тебя, то ты определенно особенная. Особенная..."
А Виктория улыбается немного неумело.
-Никакая я не особенная, - качает она головой.
Всегда это "не от мира сего" за спиной. Все мерзко улыбаются и скорбно качают головой - просто безобидная помешавшаяся.
Бабочки же все кружат вокруг, осыпая её серебристой пыльцой. И душа чья-то - видимая только меланхоличной девушкой "слегка чокнутой" - гладит ее по плечам и спине, успокаивает, слушает...

Все вокруг будут сетовать, что бедняга Ван Дорт получил себе в жены сбрендившую аристократку, которая по ночам гуляет босиком за городом в одной сорочке. Она танцует, и вокруг словно пламя серебристое. Подойдешь чуть ближе, сам себе не поверишь...
Бабочки?
Вокруг этих голубых кровей вечно какая-то ерунда творится.

А Виктории нет дела до злых языков. У неё есть самый верный, самый преданный и любящий человек на свете. И ангел-хранитель, который приходит тихим перезвоном каждую ночь, ангел, который принес им чудную весть на своих слишком бледных руках.

И еще, конечно же, Эмили. Виктория точно знает, что её будущую дочь будут звать именно так, и она тоже будет танцевать с бабочками.