Спирт, Лотреамон и Бешеные псы, или Как я не погиб в 90-е
Сижу в баре, ем пельмени, подкатывает ярко-красный мерс с литыми дисками, оттуда выходят ребята. Походят к чуваку, который сидит рядом, о чем-то пару минут беседуют. Нервно. Потом еще более нервно. Потом чувак - а я его знал, он был прославленным боксером, - вырубает одного из собеседников. Коротким ударом почти без размаха. Двое других бегут к мерсу, достают из багажника биту с топором и бросаются на обидчика. Тот, хоть и боксер, скрывается во дворах. Но догнали.
Потом мы помогали боксеру делать перевязку.
...Нам предложили продать на рынке партию спирта "Рояль". Ящиков сто, а может и больше. Мне казалось, дело растянется, но нет. Освободились к обеду. Почти все, что у нас было, забрали поляки. Они, кстати, первые начали носить "трубы", потом уже и мы как-то к ним привыкли. А в эпоху "Рояля" я носил серые джинсы и белоснежный свитер, который связала мне мама по выкройке из журнала "Бурда моден".
...Иду по Невскому. Кошусь на брокеров в малиновых пиджаках с огромными мобильными телефонами. Кажется, их было довольно много. На мне - новая военная форма, "зеленка". Ее только-только ввели, а потом как-то быстро и отменили. Но я поносил, даже есть фотографии где-то.
Возвращаюсь в часть из отпуска.
- О, солдатик, давай сюда, давай!
Меня заволакивают к себе какие-то бородатые типы и начинают рассовывать по моим карманам брошюры, листовки, газеты.
- Своим ребятам в части передашь. Передашь?
- Передам.
- Обещаешь?
- Может быть.
- Да передаст он, передаст, настоящий солдат.
Это были то ли черносотенцы, то ли монархисты, то ли нацисты. Я не увлекался политикой, поэтому на канале Грибоедова все выкинул.
Набор пластмассовых фигурок "Бешеные псы", созданный фирмой Neca по мотивам одноименного фильма Квентина Тарантино. К набору прилагаются пистолеты. Источник: necaonline.com
...Мой друг занял денег и купил несколько ящиков "шпрайта" (именно так мы его называли). Пытался продавать в нескольких местах, но неудачно. Тогда мы пошли на Северный вокзал, разложились. Продали пару банок, а потом подтянулись боксеры.
- Мы предлагаем вам отсюда съ@@@ся. Конкретно съе@@@ся.
Через несколько дней стартовал чемпионат мира в США. Мы восхищались Роберто Баджо, пели песни, пили водку и запивали ее "шпрайтом".
...Помню Андрюху. Не знаю, жив ли сейчас. Вряд ли. Андрюха был в Чечне в первую кампанию. Не разведчик, не морпех - водитель.
- Когда мы въезжали в Грозный и я увидел телку, молодую такую, знаешь, в кожаной куртке, вроде бы симпатичную, хотя хрен знает... Думаю, симпатичную, но я не знаю - лицо у нее все раздавлено было... То ли гусеница прошла, то ли что... Я вот это навсегда запомнил.
Андрюха вставал, допивал чай и куда-то уходил. Он мне не говорил, но я знал, конечно, - шел вмазаться.
...Хорхе работал в Газпроме, поэтому каждую неделю покупал новую кассету. В субботу мы были у него. Заваривали по огромной кружке Нескафе и включали. На кассетах чаще всего был Тарантино. "Бешеные псы", "Криминальное чтиво"... Потом обсуждали. После Тарантино шел Лотреамон. Иногда останавливались на Борхесе. Потом, когда темнело, Хорхе ехал к жене-виолончелистке, которую не любил. А нам в тот момент жизнь казалась такой романтичной.
...- А ты Жеку давно видел?
- Ты что? Полгода назад убили его.
- Убили?
- Ну да, денег должен был.
В 80-х мы с Жекой учились в параллельных классах.
...Один мой товарищ работал в ночном заведении. Часа в три ночи подкатила компания, решили отметить выход на свободу своего друга.
- Брат, поставь Кай Метова, - говорит один.
Мой товарищ - фанат Ника Кейва - отвечает, что такого нет в его фонотеке.
- Ты не понял, поставь Кай Метова!
Избили и поставили на счетчик. Помог Кинг Конг, который охранял это заведение.
...Мы сидим на скамейке. Точнее, на двух скамейках, повернутых друг к другу. Точнее, - назло бабкам и прочему зрелому населению, - на спинках скамеек. Нам нечего делать. Мы только что окончили школу. Нам не о чем даже говорить. Скучно.
- Если не поступлю в универ, загребут в армаду, - грустно говорю.
- Какая армада? - отвечает Влад. - Через год уже будет контрактная служба. Это сто процентов.
Владу невозможно было не поверить. Я верил. Я верил еще и потому, что впереди было новое десятилетие, полное любви, радости и самых разных заманчивых перспектив.
Я далек от мысли, чтобы боготворить 90-е, дерьмом они были переполнены, но и другая крайность - представлять, что это одно сплошное дерьмо - откровенный перебор. В конце концов - это юность.