Ну было бы счастья, да несчастье помогло

Глава восьмая, часть вторая.
А вот раны покрупнее приходилось шить. Бедная Вера, сколько она кривых шрамов оставила на телах и конечностях наших соседей по несчастью! Это она у нас была штатной зашивальщицей, и хоть руки у бедняги частенько дрожали от волнения и напряжения, но шить ей приходилось регулярно.
А тут, с этим порошком из тростника настал просто рай!
Просто прямо на месте же, руками стягивали края раны, засыпали тростниковым порошком и поверх забинтовывали. И все,никаких тебе воспалений, никаких абсцессов, через неделю от любой раны оставался небольшой шрам на память.
В смеси же с обычным углем из костра служила эта сердцевина отличным абсорбентом, как для фильтрации воды для питья, так и для очистки человеческого организма от последствий снятия проб с местных ядовитых “вкусняшек”.
Из молодых, гибких листьев того же тростника вязали коврики, маскировочные накидки для разведчиков, корзины и корзинки для хранения урожая.
Хорошо проваренные, листья вполне заменяли бинты. Ими же крепили все деревянные конструкции, поскольку гвоздей почти не было. Мокрым листом обвяжешь крестовину, лист высохнет и так затянет узел, что потом только пилой пилить, если конструкцию надо разобрать.
Зрелые, крупные корни двухлетнего тростника женщины выкапывали, мыли, резали на тонкие кусочки и обжаривали на костре, на железных поддонах из духовок. Просто высушенные, корни мололи и добавляли в лепешки. А часть обжаривалась дальше.
Потом обжаренные до густого коричневого цвета кусочки корней шли на приготовление местного “кофе”. Напиток, кстати, бодрил покрепче нашего земного, настоящего кофе. Правда, запах имел другой, но все очень быстро привыкли.
Нам вообще невероятно повезло с этим тростником. Мы его потом специально расселяли по берегам рек и озер. Пусть растет! Вещь в хозяйстве просто незаменимая!
Но это все было потом, а пока, в начале пути, мы использовали старый тростник только как материал для факелов.
Закончив строительство оборонных сооружений, народ занялся лесным лагерем.
Сначала очень осторожно, тихонько и постоянно оглядываясь, потом попривыкли и осмелели, ходили большими группами и уносили все, что могли. Что не могли- разбирали и утаскивали по частям.
До первой серьезной драки с местной фауной мы неплохо подчистили запасы лесного лагеря. Вывезли все, что смогли, разобрали мебель, забрали весь пластик, все бутылки, какие нашли, все железное, керамику, книги, в общем все, что можно было вынести и вывезти на самодельных тележках.
Потом неожиданно нашли в дальнем конце леса пустую квартиру, которая так и стояла нетронутой все это время.
Нам достались: неплохая библиотека, куча посуды, запас лекарств и бинтов, два литра бесценного сокровища- бензина, несколько бутылок обычной водки, и ко всеобщему удивлению, запасы соли, сахара, гречки и почему то риса.
В том числе и нешлифованного.
Бонусом ко всему этому добру шли по две пачки зерен амаранта, белого и смешанного разноцветного, просо в мешочке, сушеные мыльные орехи и ягоды, пакетики с киноа, семенами шалфея и большой бумажный пакет с разноцветным сорго.
Зачем владельцам квартиры было киноа и амарант, мы еще могли понять, но для чего им было нужно сорго? Веники вязали?
А также в дальнем углу шкафчика на кухне нашлась трехлитровая стеклянная банка мелкой сухой кукурузы, почему то разноцветной, и пакетики с семечками подсолнуха, разнообразной фасолью, нутом и горохом, и еще нашелся пакет сушеных фиников, на удивление мелких и крепких, грамм двести неочищенных земляных орехов и еще какие то разные смеси из зерен в целлофановых пачках, на которых были нарисованы попугаи.