EYE: Entrancement - Глава 3

 Я всегда любил классику, мощную, с живой атмосферой и душой. Даже как-то тревожно оставлять машину здесь, пусть и временно. Ни за что бы не променял свой Pontiac.

 На заднем сидении валялся рюкзак. В нем хватило места для теплой байки, бутылки минеральной воды, швейцарского ножа и других полезных мелочей, что я всегда держал при себе. Мой рюкзак можно охарактеризовать одной фразой - потеряй все разом. С надеждой, но тщетно проверил телефон - не включился. Прихватив маленькую пятилитровую канистру из багажника, закрыл его и дверь на ключ. Пожалуй все.

 Смотреть сквозь ночной туман помогал конус света ручного фонарика. По сверкающему под луной мокрому асфальту я шел в тяжелых раздумьях. Не стоит возвращаться в места, где был оставлен колючий груз мучительных эмоций. Воспоминания имеют свойства подниматься из глубин разума, словно морские мины, срываясь со дна и взрываясь не слабее тротила. В такие моменты отчаянно хочется поговорить хоть с кем-либо. Главное сдержаться и не заболтаться с главным врагом - с самим собой. Этот враг ступает бесшумно, никогда не спит и знает все твои, даже самые сокровенные, слабости. Коварство его не имеет пределов - получив удар, ты ищешь предателя в друге, агрессора в незнакомце, проблему - везде. Но только не в самом себе.

 Отель, на мое удивление, оказался за первым же поворотом. Пятьсот метров от машины, не больше. Густой лес скрывал внушительное здание в стиле барокко с примесью индустриальной классики: искусная кирпичная кладка, лепнина, массивные карнизы. В проходе между частями здания выступал круглый купол - видимо галерея. Все впечатление портила современная пристройка у входа и несколько миниатюрных зданий по периметру парковки, прилегающей к бензозаправке. Было темно, и лишь пара уличных фонарей освещала территорию у входа. В пристройке тускло горел желтый свет. В будке шлагбаума никого не было. Впрочем, как и на бензозаправке меня встретила запертая дверь.

 Поднимаясь по лестнице, внутренний голос подсказывал, что топлива в такой час я не найду. Холл был гармонично вписан в старые стены здания. Изнутри казалось, что все цельно и пристройки вовсе нет. Высокий потолок в два этажа, просторно. Под большой табличкой с надписью “регистрация постояльцев” никого не было. По крайней мере так казалось с первого взгляда. Молодой человек спал за высокой деревянной стойкой, положив голову на журналы. Стоило мне подойти ближе, как он резко очнулся и уставился в меня сонным вопросительным взглядом. Молчание.

 Я задумался. Парень совершенно равнодушно смотрел на меня и не моргал. Казалось, что ему абсолютно все равно кто я, откуда и для чего его разбудил. Будь я хоть миниатюрным рептилойдом с бутылкой виски в лапе - взгляд не изменится. Правый уголок его губ приподнялся к скуле:

 С минуту парень лениво царапал перьевой ручкой в журнале. Старомодно. Потом с легким вздохом поднялся и достал миниатюрный ключ из нагрудного кармана. Я приметил бейдж с надписью на его груди: “Стив”, большими трафаретными буквами. Видимо имя. Ключи от номеров хранились за витриной позади консьержа. Взяв нужный, он размеренно вышел из-за стойки и позвал за собой характерным жестом руки.

 Я шел за ним, устало шлепая кедами на плоской подошве по мраморному полу. Звук шагов летел уверенно, отражаясь от стен просторных залов где то впереди, будто ему не могли помешать ни постоялец с бессонницей, ни уборщица в ночной смене. Где весь обслуживающий персонал? Не сезон, и все в отпусках? Пройдя по коридору, странный парень… со спины он напоминает дряхлого старика, спешащего средь сна в уборную. Может быть, это все старомодный костюм да сонливость. Но тогда ему придется спать беспробудно несколько недель, чтобы прийти в форму - таким усталым он казался. Однако, мы медленно, но шли на второй этаж по массивной винтовой лестнице. Гранитные ступени были широкими и высокими. Интерьер был действительно богат.

 Странный парень развернулся и пошел вперед по другому коридору. Почему не обратно по лестнице на ресепшн? Может быть и ерунда, но я привык обращать внимание на мелочи. И как потом оказалось - не зря.

 В широком коридоре, устланным ковровой дорожкой, было мрачновато - светили лишь несколько бра. Номер 204, 205, 206, 207… 208-ой оказался почти в конце коридора.

 Больше я никого не встретил. Лишь, тихо удаляясь, тянулись по полу тапочки Стива. Вскоре исчез и он, а в здании стало так тихо, что давило на уши: ни шороха, ни скрипа. Пока прицеливался ключом в замочную скважину, заметил, что дверь без порядкового номера в самом конце коридора приоткрыта. Из щели до пола свисает длинная коричневая шлейка, похожая на пояс от женского пальто. Через секунду кто-то одернул пояс и захлопнул дверь - единственный звук среди глухоты несколько испугал обостренный слух. Тревожный колокольчик в моей голове начал тихонько звенеть: “Что то не так. Может стоит убраться отсюда?”

 Я открыл дверь в номер и увиденное меня приободрило. А колокольчик затих. Я вошел, и запер за собой. Сняв верхнюю одежду и кинув рюкзак с канистрой у входа, плюхнулся на большую широкую кровать посреди просторной комнаты. Одежда приземлилась на мягкое кресло справа. Здесь было очень уютно. Номер был красив, если не сказать роскошен. Странности вечера отошли на второй план, а кончик языка уколола фраза: “Надеюсь я смогу расплатиться за эту ночь”. Ведь сумка с деньгами осталась в машине.

 За окном снова лило как из ведра. Но тут было довольно тихо: приятный шелест да бубнящие раскаты грома. Очень вовремя. Помнится, когда я последний раз был в таком дорогом номере, мы с Софи были насквозь промокшие. И не только от дождя. От выпитого виски и страсти нам, вскоре, стало даже очень жарко. Это были безумные дни, когда я не считал деньги, не берег здоровье и… не мучался этими видениями. Надеюсь, приятное дежавю позволит мне выспаться на этот раз. В воздухе висела пыль, словно здесь очень давно никого не бывало. Но уставший разум отгонял от рассеянного внимания такие мелочи. Ему претила любая попытка испортить приятное расслабление в тепле и уюте. Я расслабился. Тело наливало свинцом, и с мыслями о Софи, о брошенном на дороге Pontiac я провалился в сон.