Как стать предпринимателем, следуя примеру старших

Всем привет! Это подкаст «Мои 90-е» с Мариной Гурьевой. Сегодняшний гость - Павел Рабчевский. Свои первые деньги в юном возрасте заработал, выращивая бычков в далеком селе в Алтайском крае, позже успешно торговал жвачкой в школе, занимался сбытов цветного металла и картошки, а увлекшись компьютерами и поступив в политехнический ВУЗ в Барнауле, открыл с приятелями компьютерный клуб, где и познакомился с милиционерами-вымогателями и бандитами. Подробности в выпуске.

Вспомни конец 80-х. Где ты находишься? Что ты делаешь? Как ты там оказался, чтобы просто подвести к 90-м

— Конец 80-ых, это мне лет десять, плюс минус. Я родился и еще живу в Алтайском крае, деревня Корчино, село Корчино Мамонтовского района — это деревушка, там пару тысяч населения. Основное там — животноводство и полеводство.

Все друг друга знаю?

— Все друг друга знают. Причем так как у меня родители входят в верха управления, соответственно о нас знают вообще все, потому что, отец меня главный зоотехник. Это огромный зоотехнический комплекс, который должен был кормить чуть ли не пол района, наверное, даже масштабы края, то есть это несколько тысяч рогатого скота, плюс сосед мой лучший друг — Вовка, его отец главный агроном, рядом главный ветеринар, дальше по партийной линии все дети совхоза. Все дети этих специалистов по крайней мере «класс А».
…
Перемены были именно в самой жизни, потому что отец начал внедрять всякие коммерческие штуки в нашу жизнь и мою личную. В 85-м и чуть выше, мне уже было 7-8 лет, он мне начал прививать какую-то независимость. Например, купить мне бычка отдельного и говорит: «Вот ты будешь за ним ухаживать, ты будешь ему там траву рвать, косить. Вот тебе серб, если за лето ты ему будешь каждый день возить по мешку зеленой травы, он вырастет быстрее. Я помогу тебе его сдать на мясо. За это будут тебе деньги, то есть ты будешь независимым, сможешь купить мороженое, которое уже появилось в магазинах. Это были кролики, ханурики, бычок, в разные периоды — разное.
…

Как раз вот эти первые, которые а-ля бычок и прочее, это было больше «куда ты денешь деньги?» «Я отдам их обратно вам, родители». Я отдавал им деньги какие-то. То есть у нас просто всегда деньги были. Все знали, что здесь есть деньги, если кто-то хочет, может пойти и себе что-то купить, просто в то время ты в магазине купить то ничего в принципе не мог. А мороженого нет в магазинах. А потом его в 90-х начали привозить, так там очередь стояла уже с утра, а привозили вечером. Поэтому деньги как бы можно было иметь, но зачем они нужны. Наверное, больше интерес, опять же фантики отдать родителям, вы же знаете куда их применить и всё.

Путч 91-го, помнишь?

— У нас на локальном уровне этой политики как бы особо не было и, наверно, возраст такой был, что вообще было не до этого. Отец читал больше газеты: советский спорт и спортивные в большей степени,а для меня там всякие журналы и газеты — это больше про что-то изобретать, делать: какой-то юный техник и фантастика. А политика, вообще я помню, только отец там между собой разговаривали о том, что происходит, но я в это не вникал.

Как ты понял, что что-то в этой стране изменилось? Потому что я это вижу, я как бы это ощущаю.

— Я, наверное, не ассоциировался со страной вообще. Для меня вся та страна, знаешь, Москва — это вообще другая планета была. Вот реально, когда ты живешь в такой маленькой глубинке, прям совсем локал, то есть ты дальше чем в 6 километрах от деревни не отходил, что, в принципе, ты не знаешь, что там происходит, и ты не знаешь, как это вообще связано с твоей жизнью. Это больше всего откликалось, когда у меня в семье в деревне началось что-то происходить. То есть когда отец принял решение уходить из совхоза.

Год какой?

— Слушай, я не смогу сказать точно год, но когда вся эта заварушка началась, он, во-первых, из партии выйти — это вообще было достаточно серьезный шаг. Он как бы такое ключевое звено, за ним 300 человек персонала, и его уход из партии это был мощнейший знаковый шаг. Потом он мне рассказал, что там, оказывается, моего деда его друг партийный работник района в самом верху, и выясняется, что его сын друга сдает партбилет за ним сдают чуть ли не все свои партбилеты все кто там работали у него.
…
Отец начал по-другому жизнь свою вести. Появилась машина грузовая, новая. То есть он начал ездить по деревням, закупать мясо. Он начал каждый день ездить куда-то в город.

Он в бизнес пошел?

— Да, он пошел в бизнес по факту чем он и разбирался, занимался 17 лет отдал государству и своей работе, соответственно он увидел в этом нишу. Он начал закупать у населения мясо живьем, потом просто мясом и увозить на эти же мясокомбинаты, на эти же места, куда он раньше сдавал все по государственной линии. А сейчас он просто в частном порядке начал у этих закупать, туда продавать. Соответственно маржинальность была, по моему, колоссальная. А у меня в тот момент начали тоже появляться какие-то, видимо, мысли на базе этого. Он начал привозить из города всякие интересные штуки. Они стали появляться. И первое что я запомнил — это жвачки, то есть было два типа жвачки: bubble gum и турбо. Мы попробовали, клево, но я какой-то кайф от этого жуткого не испытал. Но я понял, что это мега диковинка, которую можно продать. Соответственно я пошел в школу и у меня есть такие штуки. В общем я это продал. И потом до родителей это дошло, то есть откуда-то из школы им сообщили, что ваш там торгует жвачкой. Отец с матерью говорят, «а слушай, сам додумался». Они не стали пресекать. Я как раз тогда именно почувствовал, что есть от этого получаются деньги. Ну, конечно, это было цик попадание на то что трафик летает, они на себестоимость, тридцать штук, может быть, я их продал, немного, но сам этот вкус независимости. Как раз тогда уже появилась в магазинах мороженое и прочее, вот тогда я мог эти деньги использовать куда-то для себя.

Сконвертировать в материальные блага.

— Совершенно верно. Эти деньги свои, нечего спрашивать. Это как раз объясняли, что вот эта независимость, что не нужно, что это хорошо, то есть они как раз, не говорили что это плохо, что это спекуляция и прочее. Они говорили, что независимость от всех даже от родителей — это здорово.
…
Что ты выучил находясь рядом с папой, который начал заниматься бизнесом?

— У отца, на самом деле, реально все круто получалось. Я, наверное, в тот момент, у него как раз научился и увидел: «Блин, это круто!» Он, во-первых, горел этим делом, был заряжен и у него все получалось. Сейчас заглядывать туда не надо, то есть прибыли были колоссальные, просто. В тот момент ни финансовой грамотности не было, ничего. То есть они горели эти деньги, мгновенно сгорали. Пара машин появилась. Появилась тойота. То есть в маленькой деревушке семейная машина иностранная — это, блин, вообще было что-то, вау. И помимо нее есть грузовая машина, потом они вторую заводят. То есть если все-таки провалы были, то они, видимо, перекрывались легко и каких-то залетов, такими разборками, там еще чего-то, вот этого не было в силу маленькой локации. И он шел как опытный вот этого всего. Кто-то начал, допустим, заниматься агрономией. То есть совхоз раздал эти все земли, то есть они начали выращивать зерно и другие культуры. Они набрали кредитов, всякой техники. За счет того что была жуткая инфляция, они потом продавая чуть-чуть, закрывали все эти кредиты. И у них получалось тоже мега все круто. Из того, что я тогда уловил от родителей — они как раз не брали кредиты

Как вот эта ситуация, которая случилась, собственно, она, на твой взгляд, повлияла на тебя с точки зрения «я выбираю профессию»?

— В тот момент появились компьютеры, ну, в каком-то виде.
Когда у тебя появился первый компьютер?

— Сейчас все расскажу. Вот эти первые свои микро бизнесы, которые начались в восьмом классе: это цветной металл.

Где ты брал цветной металл?

— Слушай, его было повсюду столько! Он же большой, Алтайский край. И там на полях стояли такие здания, в которых жили или останавливали технику, складировали, которые обслуживали все эти поля. Там было много всякого ненужного алюминия и меди. В виде проводов каких-то. То есть это, во-первых, даже по самой деревне столько валялось всего, собирая вот это. Двигатели, их надо было разобрать, а это было невозможно просто так взять и открутить гайки там, надо было срубить, это все железные штуки. Собрать огромный костер. Все это должно обгореть в костре. Вот эта вся обмотка, тогда только можно как-то дером вытащить, то есть это реально физический труд на несколько дней. Зато на выходе у тебя там несколько сотен, может быть, килограмм меди, а по тем деньгам можно было сдать за хорошие деньги. И на самом деле, вот на этом я заработал первые деньги, на которых как раз что-то и купил себе уже что-то серьезное.
…

И первое, что я купил себе там видеомагнитофон, то есть там в 10-м классе, мне было 14 лет, я купил Sony четырехголовочный, пишущий, настоящий видеомагнитофон, не плеер, а именно в видик, настоящий. То есть он стоил, примерно, как пол автомобиля по тем деньгам. И в тот момент я прочувствовал, опять же благодаря родителям, что это реально мое. Потому что как-то спросил: «А можно я возьму его к одноклассникам, мы там пойдем переписываем с кассеты на кассету?» Они говорят:«Слушай, это твоя вещь, делай с ней все что хочешь. Не надо спрашивать о том, чтобы взять. Это твое. Распоряжайся». И вот тут меня перещелкнуло: ну что, блин, этого реально совсем мое. Потом купил себе большой музыкальный центр на 60 дисков. А до этого у меня, как раз, компьютер появился в виде за экспертом, то совместимые компоненты — это клавиатуры, которые соединялись к телевизору, к магнитофону, и на кассетах были записаны какие-то игры, которые надо было загрузить. Соответственно, я их впервые увидел когда-то как раз в райцентре Мамонтово. Там у одного приехал друг его из города и привез этот компьютер. И вообще, я это увидел, мне тогда было, получается, лет где-то 12 или меньше даже, лет, наверное, 10. Я это увидел и захотел. И через год или сколько там родители мне купили.
…
Мне было интересно именно это подключить, потому что никто не имел инструкций, никто и не знал из родителей, взрослых. То есть сам подключил, настроил. Потом появились dendy, которые тоже подключить настроить. Вот это меня реально зацепило. До этого я мастерил всякие ракеты, пистолеты и какие винтовки, там взрывчатки, какие-то химичил, то здесь у меня этот фокус энергии пошел на всякие компьютерные штуки. И я понял, что это мне реально интересно. И когда я в 11 м классе уже в институт поступил, в политех, у меня было единственное, спросили: «А куда ты хочешь поступать? Кем ты хочешь быть?» Я говорю: «Хочу поступать туда, где много компьютеров». Мне было важно возиться с этими компьютерами. То есть каждый день компьютерные фирмы ходил, смотрел прайс-листы. Что-то новое вышло, чем такое от такого отличается, материнские платы все наизусть, видеокарты, карты памяти — всю эту электронику. Мне это было просто интересно. Вот эти деньги, которые первые заработал. Я все это продал в итоге: музыкальный центр, видеомагнитофон, все-все это продал. И на эти деньги купил себе первый персональный компьютер.

Какой?

— Слушай, 486-й, 4 мегабайта оперативы, то есть у меня был мега крутой комп, причем на первом курсе, понимаешь, студент первого курса, имел свой компьютер.
…
Как только бизнес начал разворачиваться нормально у отца, мы переехали в райцентр Мамонтово. У родителей появился магазин, они купили магазин. Он перестал заниматься мясом, отец начал заниматься ритейл продукты. И они начали заниматься бизнесом, прямо таким полноценным, где там сотрудники, помещения, товары, продажи, а я им помогал в этом плане, даже вплоть до того, что они меня отправляли, буквально в 11 классе либо 1 курс, закупить товар в городе и привезти вечером. Вот тогда уже появлялись сложности с, вот для понимания. Буквально недавно с отцом разговаривал об этом. Он говорит, у нас проверка налоговой была каждую неделю, вот вам этого сейчас не понять, когда у нас проверка, вот это все остановить, кассу, сверки раз в неделю, потому что, предприятий это было пять на всю деревню, налоговикам надо работать. Плюс санэпидемстанция приходила тоже стабильно, милиция.Плюс надо было в спонсорстве в каком-то участвовать. Но он спортом занимался, по своему желанию часто участвовал в спортивных мероприятий.
…

Уже на первом курсе или после первого, я начал заниматься картошкой. Еще на каникулах, когда у старшего брата уже были права на которых можно ездить, родители нам дали грузовую машину. А мы закупали у населения картофель осенью, прям у тетушек, бабушек. Я договорился в городе со всякими столовыми, в основном всяких институтов, потому что у них же столовая и они кормят институт и плюс заводов разных. Где-то деньги шли по предоплате, а где-то сразу расчет, а где-то как раз через какое-то время. Начались появляться всякие такие форс-мажоры. когда где-то деньги зависли. Где-то вообще не отдают, где-то еще. Родители нам дали, получается, какие-то оборотные деньги, которые, даже не знаю, кстати, вернули мы их или не вернули. В конце, в общем, мы хорошо влетели. У нас машина сломалась в итоге, а там несколько тонн картофеля и мы, в общем, проквасили эту картошку. В общем она у нас пропала. Вот эти вот деньги пришлось, как бы списать, убытки. Но мы заработали очень хорошие деньги, свои деньги. Даже параллельно с учёбой в институте, но это в основном только летом, потому что зимой некогда было, потому что я тогда уже играл за институт в волейбол. У меня был спорт два раза в день.

Это уже вторая половина 90-х, есть поток иностранных фильмов, иностранной литературы, вообще много чего иностранного в России, и соответственно, появляется представление не только о стране своей, но и мире. А почему ты в итоге в Москву не поехал, а остался в Барнауле?

— На самом деле, эти мысли все появились. Когда я увидел первые фильмы,а-ля «Терминатор», «Команду», и потом когда из Англии друг привез на английском языке CD-диск с фильмом «Титаник» и «Ромео и джульетта» на английском и вот тогда как раз начали появляться мысли, чтобы куда-то туда поехать. Но в тот момент было настолько ограниченное мировоззрение. Для меня это было вообще где-то Марс, на уровне той планеты.
То есть мысли «я поступлю в университет, в институт в Москве» они были вообще?— Вообще, мысли такой не возникало, то есть поступить в Барнаул, в город, это уже считалось для деревни это очень круто. Мне кажется, это даже, наверное, на уровне родителей. Учитывая, что для них это было бы страшно очень. Потому что даже отправить детей в Барнаул. Они очень переживали об этом. Понимаешь, ребенка из маленькой деревушке отправить в большой огромный город, где полмиллиона населения. Они ко мне ездили каждую неделю, но они же закупали товар постоянно. Поэтому каждый раз ко мне приезжали утром, еще до института.
…

Мы увидели компьютерный клуб у других ребят, увидели что они делают и зарабатывают неплохие деньги. Увидя у других, мы подумали, а почему бы и нам такое не сделать. Плюс у друга мама там работала компьютерным фирме, продавала компьютеры. Там можно купить компьютер, может быть, подешевле, или как-то в рассрочку. Родители займите денег. И мы бросимся втроем, каждый по три-четыре компьютера. У нас будет 12 компьютеров. Мы сделаем компьютерную клуб. А я смекалил в тот момент, что помещение можно найти. Пошел разговаривать с ректором одного института. Я ему говорю, давайте мы на территории вашего помещения,а я жил там через дорогу с этим институтом, на проспекте Мира, и я говорю, мы это помещение оборудуем, сделаем там компьютерный класс и ваши студенты там, например, раз в неделю смогут пользоваться этими компьютерами. Но на самом деле, потом это стало не востребовано. Но в целом такая была договоренность изначально. Там с бандитами надо было договориться, с местными полицейскими, как она называется, управа города.

А бандиты что туда?

— 90-е, у нас у всех было понимание, что надо обо всем договориться с бандитами. Но мы договорились не с бандитами а с афганцами, которые альфа афганцы. Они, типа, крышуют, что вас не будут трогать. Они выполняли роль крыши. То есть у друга папа был вхож туда, и мы говорим, слушай, поговори с папой чтобы нас тут прикрыли. Я не знаю, насколько это реально было, но смысл подхода был именно такой, что в тот период, крыша нужна.
…
А полиция первая пришла. Как раз вымогать деньги это полиция.

Серьезно?

— То есть местный участковый пришел. А мы работали буквально месяца три, все у нас дело пошло. Он говорит: «Ну а что у вас там такое, ребята?» А у нас все есть. А у нас как раз был единственный клуб в городе, у которого были все разрешительные документы: от санэпидемстанции, самое сложное, ни у кого не было. Я сделал документы, договорился с ними. То есть реально у нас был документ разрешение от местной управы района. То есть у нас были ЧП, у нас были домовая книга, ведение бухгалтерии и всего, всего. С пожарными, я помню, там огнетушители всякие купить. Помню как мы сами варили, армировали эти стены, чтобы к нам бандиты не залезли, железные двери ставили. Короче реально все было по настоящему. Приходит милиционер и говорит: «Что вы тут такое? Подождите, вы тут со всеми, значит, договорились, а со мной не договорились? Я же самый главный здесь на районе». Мы были настолько в шоке от этого, то есть мы выпали в осадок. Он говорит: «В общем, ребята, надо со мной договариваться. У меня там дети, их надо в пионерский лагерь отправлять». То есть такой, помогайте, я приду к вам через неделю, вы пока подумайте как нам договориться. Я пошел к старшему брату, к родителям. Как в итоге, вывели нас на цепочку на одного полковника, по моему, собственной безопасности МВД. Пришел на встречу, мы организовали. У нас такая ситуация. Мы посмотрели что там за участковый. Оказывается, он был разжалованный. Он был начальником милиции района, одного из районов города. Вы, говорит, в следующий раз запишите разговор. То есть он в следующий раз придет, вы запишите разговор, денег не давайте, пока просто, денег нет, мы там накопим и тд. В общем, мы, в итоге, купили диктофон. Он пришел. Ты не поверишь, но серьезно такое дело. То есть реально полицейский, то есть по форме все. И ты там, мы с Женькой договоримся как мы с ним партнерам. Пишем его на диктофон, сами разговариваем. Да я же вижу у вас тут очереди стоят, деньги гребете лопатой. Давайте, говорит, попозже. Короче, мы записываем этот разговор. Я приношу в МВД. Я сдаю СБшнику, он говорит: «Все, окей. Я послушал,— говорит: мы разберемся». В итоге, как он говорит: «Сейчас мы между собой все решили, он больше к вам не придет. Если еще раз будет ситуация с ним, или с кем-то другим, мы тогда это сделаем по полной программе. Заведем там дело. А сейчас просто вас не будут трогать».
…
Мы еще где-то год там поработали.

Бизнес был успешным?

— Он был очень успешным. Мы реально стали, ну, нормально жить, как по студенческим годам. Пятый курс.

**Ты тогда уже сам себе снимал квартиру или родители? **

— Уже года два как снимал сам точно, то есть, может быть, даже, три, но два точно.

То есть ты перешел на само де факто обеспечение?

— Да, уже, на самом деле, был на самообеспечении полностью. И тогда мы, как раз, понимаешь, появились клубы ночные, какие-то побрякушки, какие-то телефоны сотовые, пейджер. Мы начали себе что-то хотя бы покупать. Тот же Женька, партнер, он говорит: «Слушай». Я его когда-то повел в магазин, купил ему, заставил купить: «Слушай, Женька, ты все в спортивных костюмах, давай я тебе куплю брюки». Купил, он выходит и говорит: «Слушай, в моей жизни это первые брюки». То есть пацану 20 лет, а он говорит, что это первые брюки мои, ну вообще в жизни. То есть сейчас все деньги вкладывались в расширение этого бизнеса. Потому что, для понимания, компьютер стоял полторы тысячи долларов, что сейчас что тогда. Но тогда полторы тысячи долларов, в 2000-м, представляешь, у тебя 15 компьютеров, то есть у тебя там тысяч 20-25, это просто в технику вложено. А по тем деньгам квартира в Москве стоила около 20. То есть это реально до фига денег по масштабам маленького провинциального города. По количеству техники мы начинали, не знаю, с 8-9 компьютеров, потом уже потом 13 или 15, а потом у нас уже был первый опыт расхода между партнерами, то есть нас было трое потом осталось двое.

Вы поругались?

— Но мы не то что поругались, просто один, у него на учебу уходило много времени. Ему надо было много учиться. А мы на троих, мы по очереди все работали. Нужно находиться все время, а у него не получалось. Он нанимал кого-то мальчишку и прочее. И это был как бы такой нюанс, что занимались и мы тоже. И плюс он не разбирался в компьютерах, то есть мы с Женькой были компьютерщики, а мы ему говорили учись, Серега, ты должен уметь установить винду, ты должен... То есть ты там, чтобы ты полностью это все умел и у него не было к этому интереса. Все это шло. шло, шло. Окей. Соответственно, он говорит, давайте разделим это. То есть, ты заберешь компьютер и одну треть, там, по моему, даже деньги на компенсацию. Возможно, даже и это повлияло на дальнейшую судьбу этого бизнеса. В один прекрасный вечер мы пошли ужинать ко мне домой, оставили там детей играть, то есть человек 10-12-15, то есть один за ними присматривал, старший, так называемый, так периодически делали, оставляли, через пару часов к нам прибегает мальчишка весь взъерошенный, лохматый, побитый и говорит — ограбление. В общем вооруженное ограбление. Влетели чуваки, когда эти открывали дверь выйти в туалет, бейсбольной битой одному «тресь», из этих всех как в кино смотали всем головы скотчем, но это то, что они рассказывали, сложили в кабинете. Там был кабинет наш коммерческий, где мы. Там всех сложили этих детей обмотанным скотчем, одного, типа, поставили на охрану, а остальные все это грузили. Причем, вынесли все, вплоть до розеток.
…
Возвращаемся, вот такая оказия. Все пусто. Дети пострадавшие, мы вызываем милицию. Милиция приезжает, там такой шквал всего этого, то есть дети, понимаешь, пострадали, там же маленькие дети по 10-15, и серьезное было дело, на самом деле.
Их не нашли?— Нет, их не нашли, ни компьютеров, ни людей. Хотя с полицией ходили. Тогда я первый раз пересекался с полицией, когда от них нужна была помощь, когда они вообще ничего не хотели делать. От слова совсем. Когда я говорю, подождите, давайте, вот, соседние дома посмотрим, соседние подвалы. «Не, ну, хочешь, иди лезь.» «Я буду сам искать свои компьютеры? Вы чего, охренели? Помогайте мне. Вы же следователи! Будут у вас эти, люди,опера, вы помогите нам». Они говорят: «У нас бумажки заполнять, вы будете писать заявление?» «Конечно, мы будем писать заявление и прочее». То есть мы бандитам, как раз не бандитам, а к нашей крыше, искать этих бандитов, то говорят, а-ля, говорят, залетные что новосибирские, не наши работали, не барнаульские. Женька там в шоке был. На нервной почве очень сильно расстроился. Я говорю: « Ты радуйся, что нас не было на месте. Вот я этому реально рад. Мы живы». Потому что у всех уже было какое-то оружие, ну, это 90-е были. То есть пускай там драматическое и прочее, но мы уже тогда об этом задумались,представляешь, если мы были здесь, мы бы точно полезли бы отстаивать свое. Как говорят дети, эти все были вооружены, соответственно завязалась бы какая-то заварушка, чем она кончилась — непонятно. Денег мы еще заработаем. Впереди целая жизнь. Это мы потеряли только деньги, ну да, и бизнес. Дети, слава богу, никто серьезно не пострадал. Один мальчишка пострадал, битой его ударили, остальные просто психологически пострадали. Хорошо что вот так закончилось.
Я правильно понимаю, что на тот момент вы уже окупили и, собственно говоря, потеря этих компьютеров, она не стала вас в минус?
— Она меня в минус не утащила. Она меня оставила где-то в нуле. Вот так. Долгов у меня не было никаких, но и накоплений, не знаю, может на месяц, потому что все деньги вкладывались туда, все абсолютно. У Женьки, у него там оставалось какой-то микро кредит. Маме он еще был должен. Я в тот момент сначала подумал, а что дальше делать. Пошел в компьютерную фирму, устроился на работу.
Кем?

— Продавец компьютеров. Меня сразу взяли. Проработал я ровно месяц.

Почему?

— Мне это было неинтересно. Кстати, мне тогда даже не заплатили вообще. Я уже потом понял, что там был принцип такой. Многих людей нанимали, денег не платили и до свидания. Для меня это даже хорошо, что так получилось, я сразу увидел, что такое работать наемниками на кого-то. Вот это меня было для меня такой переворот сознания, что работать на кого-то ты еще и не получишь зарплату в конце месяца. Когда меня увольняли, так и не приняв на работу. У меня был человек, который говорит: «Давай совместно построим классный цех».
…
С этим колбасником я, наверное, месяц провозился. Даже туда деньги на него тратить, тогда деньги, видимо, накопления, наверное, все таки чуть-чуть были. И потом я увидел первых мошенников. Я смотрю на него, у него нет денег вообще на еду, но при этом у он такой, полет мысли у него космические. То есть там у нас есть деньги, но сейчас денег чего-то нету. Они не пришли или чего-то. В общем, мне нужна помощь финансовая за такси за него заплатить. В ресторане мы разговариваем. И вот этот месяц я с ним повазюкался, а потом говорю, так ладно до свидания, что-то тут не так. После этого пришел товарищ и говорит, мы там часто встречались с другом Андреем, у меня есть что-то делают, но они не понимают что делают, короче какие-то закупки из Узбекистана, хлопок обменивают на трактора, в общем, пообщайся. И тут я увидел полет мысли совсем другого масштаба и он структурный.
…
Тогда была мысль фьючерсные контракты по хлопку. Я организовал национальную фьючерсную ассоциацию Алтая. Опять же для меня тогда был первый опыт регистрации компании своей. Понимаешь, то есть ООО, сделать себя директором. Счет в банке открыть. Тебе там 22 года и ты вот это все разбираешь и тебе никто этого не расскажет.
Подожди, а вот ЧП вы же регистрировали?— Да, но это ЧП, а тут компания. То есть они ЗАО. У меня это было, такой опыт другого уровня, когда тебе нужен именно банковский счет, бухгалтера нанять. То есть там карточки, подписи, разобраться, встать на налоговый учет, пойти в администрацию, указать чем будешь заниматься, объяснить про вот эти всякие фьючерсы, то есть чем-то, коды всякие там. Параллельно я уже начал 1с. Тогда пошло 1с хорошо. «Парус» был 1с и я начал где-то брать, кому-то ставить на разные предприятия, сопровождать, кстати, кроме 1с еще был «Консультант плюс», «Гарант».
…
Вот это ограбление произошло после окончания вуза. Потом вот эти всякие месяц работы там, потом фьючерсная компания и потом.

И долго ты проработал, занимаясь вот этим в параллели?

— Наверное год, наверное, может быть два. И когда первые нормальные деньги заработал, я как раз поехал в Москву. Сначала я поехал просто в гости к другу, где-то 2003 год, буквально на пару недель. И я вижу, что здесь вообще все тоже самое, что в Барнауле, только денег больше, возможностей больше. Я возвращаюсь, тут же беру билеты и через два месяца я уже жил в Москве.

Ты сейчас, оглядываешься назад, вот 90-е, это десятилетие чего? Можешь охарактеризовать? Сказать одну фразу, вот это для меня десятилетие...
— Это десятилетие драйва, бурного развития и фундамент по расширению горизонтов. Потому что дальше после Москвы уже пошел зарубеж. Коста-Рика, Соединенные штаты. Вот это вот там было заложено, в этой гипертрансформации, когда ты идешь с завязанными глазами непонятно куда и тебе никто не может подсказать, потому что никто не проходил. То есть тебя тебя никто не ведет за руку за ниточку и не показывает где есть дорога, а ты сам щупаешь этот путь и по нему учишься. То есть это быстрый мощный опыт, который ты получаешь сам, интересуясь чем-то.

Спасибо, Паш, огромное за твой чудесный рассказ о предпринимательстве и независимости.

💿 Подписывайтесь на подкаст на своей любимой платформе и слушайте новый выпуск каждую неделю

Sound Cloud - https://soundcloud.com/my90s/
Apple Podcast — apple.co/2HkHLkV
Яндекс.Музыка — music.yandex.ru/album/9959512/
Telegram — t.me/my90s_podcast
Facebook — facebook.com/my90spodcast
Twitter — twitter.com/podcast_90s
YouTube — youtube.com/channel/UCBDP7Qp-jWYbxvAIZQPNfcA
ВКонтакте — vk.com/my90s