Мысли из железной коробки.

  В холодном депо под монорельсом висит дизелевоз фирмы SHARF.Он похож на безобразного, железного змея. Две головы спереди и сзади – это две кабины, в которых сидит машинист в зависимости от того куда идет дизель в шахту или из неё. Между головами тело змея: двигатель с маслостанцией и балки соединённые между собой шарнирами (сердце и скелет). К балкам на цепях, подвешены небольшие меньше двух метров в ширину и трёх в длину железные коробки – это вагоны. Вагон из двух секций по шесть человек, всего двенадцать. Я один из них.

 Они заходят внутрь, садятся на лавки, натягивают капюшоны шахтовых курток на голову, закидывают насвай, сплёвывают. Кто-то рассказывает анекдот, кто-то свежую новость, которую ему выдал яндекс пока он ехал в автобусе, устраиваются поудобней и постепенно затихают. Они как будто впадают в оцепенение. Они похожи на межгалактических путешественников, погружающихся в сон перед дорогой в несколько миллионов световых лет. Единственная разница моим спутникам ехать два километра по наклонному тоннелю в котором свищет ветер и льётся вода.

 Взревел дизель. Железный змей тронулся и пополз из депо к тоннелю медленно как ракета преодолевающая притяжение земли. Последние разговоры умолкают. Мы начинаем спуск. В вагоне темно и сыро. Кажется, что все, кроме меня уснули, но это конечно не так. Многие только закрыли глаза. О чём они думают эти совершенно разные люди? О работе? Сомневаюсь. Скорее всего их мысли ещё дома с их семьями, жёнами, детьми.

    Справа возле двери сидит мой напарник Олег. По дороге сюда он оживлённо рассказывал мне про Гоа. По-моему, это одна из его любимых тем. Может быть сейчас он мысленно там? Прогуливается не спеша по пляжу Арамболь и любуется морем. Или откинувшись в кресле на балконе небольшого отеля глотает вкусный местный ром и глядя мечтательно в даль наблюдает как скрывается за горизонтом кроваво красное солнце.

  Слева от меня бригадир проходчиков Валера. Перед тем как сесть он затолкал нам под ноги бухту проволоки, потом, поинтересовался нет ли насвайчика? Мой коллега с готовностью угощает его, всё таки уважаемый человек, дважды награждал и даже жал руку сам Владимир Владимирович! Сейчас Валера дремлет наклонившись к двери. Может ему снится Москва и президент, которому наконец-то, он может высказать всё, что накипело на сердце. О чём думаю я? Наверное, труднее всего озвучить хоровод своих собственных мыслей похожий на пёстрое, лоскутное одеяло. Что меня тревожит или что радует? Прошлое, настоящее или будущее? Я бы собравшись с мыслями может быть рассказал, но я уже слышу как наш состав замедляет ход. 

 Мои соседи зашевелились, заговорили. Кто то открыл дверь. Нам выходить. Мы прыгаем не дожидаясь остановки. Это как прыжок в воду. Снаружи струя ветра такая сильная что приходится держать каску рукой. Она выдувает последние остатки вагонных грёз, она хлещет нас по щекам словно приводя в сознание. Всё происходит стремительно. Словно чья-то властная рука вернула тебя с небес на землю, точнее под землю.

 Теперь усилием воли ты заставляешь себя думать о работе. Мы достаём из помятого сейфа наши инструменты и с тоской наблюдаем как ночная смена забирается в неуспевшие остыть после нас вагоны. Они выключают фонари, захлопывают двери.  Состав трогается в обратную сторону. Кажется, что он везет просто железные коробки, но я-то знаю, что внутри каждой находятся двенадцать уставших шахтёров. Я знаю, что каждый вагон  сейчас постепенно заполняется мыслями, мечтами и снами.