Государство обладает безусловным правом контролировать формирование общественного мнения

«Государство обладает безусловным правом контролировать формирование общественного мнения», — заявлял Йозеф Геббельс, министр пропаганды Третьего рейха. В романе Джорджа Оруэлла «1984» государство во главе с «Большим братом» нанимает орду бюрократов, единственная обязанность которых — подделывать архивы, чтобы привести прошлое в соответствие с интересами нынешней власти. Этот роман — не просто фантазия на политические темы, он основан на реалиях сталинского режима, при котором переписывание истории стало государственной задачей. После того как Сталин пришел к власти, портреты его соперника Льва Троцкого, человека, сыгравшего огромную роль в революциях 1905 и 1917 гг., исчезли из учебников. Их место заняли эпические и не имевшие никакого отношения к фактам картины, на которых Сталин совершал большевистскую революцию бок о бок с Лениным, а Троцкий — создатель Красной армии — вроде бы не имел к этому никакого отношения. Такие портреты и «исторические» картины в СССР почитались, словно иконы. Они висели во всех официальных кабинетах, украшали здания вместо наружной рекламы — порой высотой в десяток этажей, — размещались в музеях, воспроизводились на марках. Новые поколения росли с верой в такую историю. Старшее поколение тоже уже начинало «припоминать» нечто подобное — своеобразный синдром политической подмененной памяти. Компромисс между подлинными воспоминаниями и тем, во что принуждала верить власть, Оруэлл назвал «двоемыслием». Те же, кто не сумел приспособиться, те старые большевики, кто помнил незначительное участие Сталина в революции и ключевую роль Троцкого, были осуждены как предатели, закоснелая буржуазия, «троцкисты», «левацкие фашисты», были арестованы, их пытали, вынуждали публично признаться в своих преступлениях, а затем казнили. При полном контроле над СМИ и полицией, оказывается, вполне возможно переписать воспоминания сотен миллионов людей — на это потребуется всего лишь одно поколение.

Как только государство перестает поощрять научное образование, расцветает псевдонаука. Лев Троцкий описал ситуацию в Германии накануне гитлеровского переворота, но эти слова вполне применимы и к Советскому Союзу образца 1933 г.:
Не только в крестьянских домах, но и в небоскребах городов рядом с XX в. живет и сегодня X или XIII в. Сотни миллионов людей пользуются электрическим током, не переставая верить в магическую силу жестов и заклинаний... Звезды кинематографа ходят к гадалкам. Авиаторы, управляющие чудесными механизмами, созданными гением человека, носят под свитером амулеты. Какие неисчерпаемые резервы тьмы, невежества и дикости.

Весьма наглядный пример представляет собой Россия. Царский режим поощрял религиозные суеверия, беспощадно искореняя скептическую научную мысль, оставляя лишь прирученных специалистов. При коммунизме систематическим гонениям подверглись и религия, и лженаука, за исключением главного суеверия — государственной идеологии, возведенной в ранг религии. Эта идеология именовалась научной, однако до науки ей было так же далеко, как любому мистическому культу. Критическое мышление считалось опасным, его оставили в удел специалистам в определенных, герметически изолированных областях знания, а в школах этот подход не преподавался, за скептическую мысль учеников наказывали.

Но мощные исторические истины трудно долго удерживать под спудом. Открываются новые архивы, подрастает очередное, уже не столь идеологизированное, поколение историков. В конце 1980-х гг., да и раньше, мы с Энн Друйян контрабандой ввозили в СССР «Историю русской революции» Троцкого, чтобы наши коллеги могли хоть что-то узнать о началах государства, в котором они жили.

Мир, полный демонов: Наука — как свеча во тьме.
Карл Саган