Встречи и разговоры поутру

Утром я шла в поликлинику и думала, что только какой-нибудь всадник совсем без головы в нашей стране не станет писателем.
Любой станет.
Не то что в сытой Америке, допустим, где вообще писать не о чем. Только хау а ю, файн и олрайт. И ноу проблем.
А у нааааааааааааааааааас... 

----------------------

Вот вышла я из дома сдавать кровь, бреду через скверик и вдруг навстречу мне идет очень медленно, как будто кувшин на голове держит, необыкновенной красоты восточная девушка.
Высокая, выточенная, в платке их специальном, с талией объемом с обручальное кольцо, лицо - икона. Белолица черноброва нраву кроткого такого. Хотя кто ее знает... Кроткие, они вулканы.
Идет медленно очень.
Я в нее провалилась, про себя забыла, и тут меня дергает за сумку соседка с сигаретой во рту, с собачкой маленькой, которая по травке бегает и тяфкает на мух.
Дергает меня эта соседка и испуганно спрашивает - не шахидка? Не? Больно медленно идет. Как будто взорваться боится.
Те, кто собрались взорваться и взорвать, ничего не боятся. Так что и вы не бойтесь, успокаиваю я ее.
Ну, не знаю, говорит соседка невыспавшимся лицом и выпускает дым изо рта в пламенеющие рябины.
И тут ее собачка как побежит к этой шахидке, а та остановилась и на руки ее взяла.
Соседка кричит - ну-ка ... ко мне!!! Роберт! Ко мне!
Подскочила и выхватила у девушки Роберта.
А Роберт-то не дурак, мужик, хоть и мелкий, в красоте толк знает, опять к восточной красавице бежит.
А соседка опять кричит. Ко мне, кобель паршивый!
Завидует, одним словом. Приревновала Роберта к красавице с кувшином на голове, или как будто с кувшином.   

-----------

 А потом я сидела в очереди на ЭКГ.
Там была женщина 97 лет, другая женщина лет на двадцать моложе и еще одна лет шестидесяти, с внуком дошкольником.
И вот та, которой 97, вдруг заплакала и говорит - недавно мужа похоронила... только до 95 дожил... И черная повязка у нее на голове.
Ну, ничего так пожил, скажу я вам, говорит та, которой примерно 75.
Мог бы еще жить и жить, плачет та, которой сто лет скоро. Блокаду пережили, а тут на тебе...
А блокаду пережили, тоном учительницы по личностному росту, говорит женщина семидесяти пяти, потому что правильно питались. Голодали. Вот вам лишнее доказательство лечебного голодания. Правы ученые.
Женщина с черной повязкой перестала плакать и говорит - отстань! Какое лечебное голодание? Совсем не соображаешь.... Этих бы ученых в это лечебное голодание... Отстань!
Зря вы обиделись, примирительно говорит ей та. Я сама читала. Специально голодают и выздоравливают от всех болезней. А вы поневоле голодали, спасибо немцам, тварям таким...
И еще, продолжает она, ученые советуют траву есть. Зелень. Вот вы голодали и зелень ели.. Поневоле. Поэтому столько и живете и выглядите даже хорошо.
Отстань, машет рукой с досадой блокадница. Какую траву мы ели?! Морозы за сорок были. Какую траву?! Кошек мы ели да олифу пили...
Коооошек?! - пропищал внук-дошкольник, который с самой молодой женщиной сидел тихо.
Молчи, ответила бабушка, и слегка шлепнула внука по затылку.