Русский рок — это, прежде всего, столкновение с бедой!
Когда-то давным-давно, кажется, еще на Нашем радио, я услышал у замечательного человека Семена Чайки в его программе Живые пронзительный голос Дениса Михайлова из группы ОБЕ-РЕК. Слова цепляли за душу, а музыка пронизывала ее насквозь! Ведь в этих песнях отражаются истинные и глубокие чувства любого мыслящего человека, а музыка только подчеркивает всю ту бурю эмоций, переживаемых в душе.
И вот, спустя несколько лет, мне посчастливилось пообщаться с этим удивительным человеком, что называется, тет-а-тет в гримерке тульского рок-паба Ирландец, куда Денис приехал с презентацией нового сингла ОБЕ-РЕК «Доброго пути» 29 октября… поговорить о русском роке, о вере и философии… о творческих планах и здоровом образе жизни!
Привет, Денис!
— Привет!
Я хотел бы с тобой поговорить вообще как-то в целом обо всем — и о музыке, и о философии немножко… Вот, мне кажется, твоя музыка — это твоя какая-то личная трагедия, личная драма! Или я ошибаюсь? Твои песни — это не социальная, не политическая тематика…
— Есть и социальная, есть и политическая, я не думаю, что все исключительно к экзистенциальному сводится, внутридраматийному, скажем так… Просто меньше политики и социальности, чем внутреннего, экзистенциального, духовного переживания.
Больше упор идет на копания человека в себе, на поиски себя?
— Ну, я не знаю… поиск — это тоже, наверное, не совсем точное определение. Ничего не ищешь ты, на самом деле, а просто выражаешь какие-то важные переживания, состояния и узловые, центральные вопросы, связанные с твоей биографией, с твоим личным отношением к жизни, к миру, к людям… Это не поиски, а просто выражение чего-то такого принципиально глубокого для тебя лично! Вот, если ты чувствуешь, например, проблему времени или проблему любви, что они являются для тебя узловыми, ты просто об этом пишешь и ничего не ищешь там по большому счету. Ты рассказываешь, совершаешь какое-то повествование о себе, о своем важном, о своем сокровенном! Такая исповедь, в некотором роде.
Как же ничего не ищешь? А «он искал золотую рыбку»…
— Он не искал, он ловил ее! Занимался тем, что забрасывал невод и ловил ее. Рыболовство такое ☺, образ творческих погружений.
Ну, да… как Андрей Голубов тебя 10 дней назад спросил: «ну что, поймал ее?», а ты сказал, что нет, и не поймаешь никогда! Ну, значит, я немного ошибся насчет поиска.
— Нет, можно разные формулировки употреблять, можно и поиск… просто, я как-то не чувствую, что это поиск, это скорее исповедь!
Просто, следующим моим вопросом был бы такой… Вот, есть же у тебя коллеги по цеху, такие как Гильза (больше социально-ориентированная) или Луна, Рустем Булатов (они уже основательно политически ориентированы), а у тебя, все же, больше что-то такое экзистенциальное в творчестве?
— Да, я не протестный в этом смысле субъект.
И… не планируешь в этом плане развиваться?
— Нет, не планирую. Мне кажется, что надо быть искренним… если тебя волнуют эти проблемы — пиши, если не волнуют, то зачем. А специально из себя что-то выдавливать, если мне это неинтересно, я не хочу.
Давай вернемся на месяц назад в Питер, где ты акустику играл… про тот концерт моя коллега делала отчет, и там есть два момента, где твои мысли как-то обрываются. И вот, то ли она так записала, то ли ты что-то начал говорить и не договорил. Ты говоришь: «у нас русский рок какой? Он либо педагогический, когда критикуют все, призывают думать и верить - только так», либо что?
— Да он разный очень бывает. Вообще, русский рок — это очень широкое явление… там даже и от шансона что-то есть, и от западной поп музыки… Мне кажется, что фундаментально русский рок — это прежде всего, как раз, столкновение с бедой…
Личной?
— Да. Он всегда трагичен, он всегда надрывен. Мне кажется, что даже веселые песни в русском роке, на них, все равно, есть какой-то легкий налет грусти… Русский рок очень разный, но, мне кажется, что фундаментально он ориентирован на трагедию, на внутренний излом. Он глубоко пронизан христианскими интуициями. Интуициями надлома, поврежденности мира и… человека! Такой фундаментальной трещины, которая раскалывает человека, и ему всегда некомфортно в этом мире, он в нем неуместен, он действительно страдающее и вопрошающее существо, ищущее смысл… вынужденное его искать и не находящее его!
И, как раз, по поводу поисков! Второй момент… ты говоришь: «вы что думаете, Кинчев не испытывает проблемы неверия? Конечно, испытывает. У него бывают моменты, когда он не верит в Бога. Даже святые иногда сомневаются… но он никогда не будет тащить проблемные песни». Куда он их не будет тащить?
— Если поднимать тот контекст, то это был просто пример… Я не хочу сейчас говорить про Кинчева, потому что это был конкретный пример в конкретном контексте, а сейчас получается, что мы обсуждаем человека, его внутреннее пространство веры. Кинчев это или нет – неважно! Любой верующий человек в своей жизни испытывает кризис веры. И всегда бывают такие моменты когда ты на 99% веришь, но на 1% не веришь. А бывает наоборот — так, что ты на 99% не веришь, но один маленький такой процентик тебя еще удерживает в этом смысловом и ценностном контексте (культурно-религиозном). И эти смыслы — они, все равно, сохраняют для тебя актуальность, хоть ты отчаялся уже в своем неверии, но что-то маленькое еще держит! И эти состояния испытывает каждый человек, каждый христианин.
Мне просто показалось (хотя это всего лишь предположение, и я могу ошибаться), что проблема кризиса веры в песнях Кинчева не поднимается. Он, как и любой религиозный человек, переживает эти фундаментальные проблемы, но на публику свои сомнения не выносит, в открытой форме в песнях не выражает. Его песни — призыв твердого и уверенного в своей вере человека. Все сомнения выносятся за скобки и в творческий контекст не попадают.
Исчерпывающий ответ! И я с тобой полностью согласен… Вера — она не должна быть слепая, ты должен осознавать, во что ты веришь, правильно?
— Ну, да… это традиционная проблема философии разума и веры.
Да-да-да! Илья Черт, например, говорит на своих лекциях, что слово «верь» — это плохое слово, и истинный Учитель тебе никогда не скажет: «верь мне на слово», он скажет: «ПРОверь». А ты сам вообще какой веры — православной или какую-то другую исповедуешь? Ведь, философия тесно связана с теологией.
— Ты знаешь, далеко не всякая! Есть философские концепты, которые никак не связаны с теологией, например, Шопенгауэр или Ницше… Это скорее антитеология — направления, принципиально отрицающие существование Бога и считающие христианскую теологию и аксиологию даже вредной, разрушительной для человека. Или философия науки, которая вообще не обращается к вопросам религиозной веры.
Философия — очень широкое явление, на самом деле, и далеко не всегда оно связано с теологией, но, в целом, по своей универсальности постановки проблемы, философия схожа с религией.
И, все-таки… ты сам какой веры?
— Я не хочу это обсуждать, если честно. На самом деле, в русской христианской православной культуре это самый нормальный вопрос: «какой ты веры, во что ты веришь?», но для меня это слишком личные вещи.
Хорошо, закроем тогда тему религии и вернемся к музыке! Вот, как раз, по поводу надрыва в русском роке… Александр Красовицкий где-то говорил, что его «по-настоящему сильные вещи были созданы в предсуицидальном состоянии»… я тут месяц назад брал у него интервью (мы с ним очень хорошо пообщались), уточнил этот момент, и он подтвердил это. Более того, сказал, что считает, по большому счету, страдают ВСЕ, кто пишет музыку! И вообще, для России это нормально. Ты свои песни пишешь, когда тебе плохо или как?
— Да я, наверное, соглашусь. По большому счету, он прав, мне добавить нечего. Наверное, кроме того, что эти вот предсуицидные состояния — это уж совсем крайность. Есть просто какая-то грусть, состояние какой-то тоски, иногда глубокой… Но, при этом, грусть и тоска — они какие-то светлые, а не густо черные. Да, я думаю, прав Александр, но мне кажется, что эта трагедия, эта боль — они тоже имеют разные градиенты, разные, так сказать, оттенки. И не всегда это «черная чернота» и «бесперспективняк», а есть в этом какая-то Надежда! Несмотря на всю эту тоску, печаль и ощущение надлома, разрыва…
Знаешь, написание песни напоминает такой интимный, продолжительный, очень теплый разговор с близким другом! Когда ты садишься и говоришь: «у меня в жизни вот то-то и то-то…», конечно, у тебя куча всяких проблем, тебе больно и плохо, но! когда ты высказываешься, то становится тепло. На фоне этой тоски и грусти, все равно, появляется какая-то теплота и душевность. Я вижу творчество так! Я каждый наш концерт воспринимаю, как разговор со старыми друзьями. Когда люди приходят на концерты, мы видим друг друга, они поют мои песни, я смотрю и вглядываюсь в каждого из них, стараюсь никого не упустить, я просто веду с ними разговор! Я делюсь тем, что накопилось, тем, что меня по-настоящему беспокоит в этой жизни. За всю жизнь у меня накопилось много всяких мыслей, много сомнений… много ответов на какие-то вызовы жизненные… эти ответы выражаются у меня в песнях.
Ты говоришь, что каждый концерт — это как бы диалог с публикой… а она тебе помогает, может быть, найти какие-то ответы на вопросы, что ты еще не нашел? То есть, как-то тебе подсказывает что-то…
— Ничего мне никто не подсказывает, ничего я не ищу… для меня это просто рефлекторный процесс, как процесс дыхания…
Да-да-да, я где-то читал в одном из твоих интервью!
— Ты дышишь и просто по-другому не можешь. Так и здесь, это моя судьба, и по-другому жить не получится! Я, в любом случае, никогда не брошу этим заниматься, никогда не уйду в другую сферу. В этом есть что-то от обреченности на самом деле. С одной стороны это… это мой Эдем, если угодно… для меня это райское состояние — работать на сцене, работать в студии… для меня это и чистый родник, и чаша цикуты (чаша с ядом, прим.ред) одновременно! Потому что это все титанический труд на самом деле, и очень много психологических проблем связано с этим. Откровенно говоря, это довольно разрушительная в биологическом смысле работа. А со стороны может показаться, что это какая-то праздность…
Да ладно? Кому это может так показаться…
— Есть люди такие, поверь мне. Они считают, «че ты занимаешься какой-то фигней вообще», что музыка — это не работа. А, на самом деле, это огромный труд, это тяжеленный труд, огромное физическое напряжение! Попробуй двухчасовой концерт отыграть или три концерта подряд.
Ну, никому не в обиду, может, эти люди имеют в виду какую-то попсу, которая под фанеру… И даже 8 экземпляров одной и той же группы ездит по стране одновременно, дают концерты на стадионах под фанеру (тонкий намек на недалекое прошлое отечественного шоу-бизнеса).
— Ну, да (смеется), может быть.
А какую музыку сам слушаешь?
— Ой, да я, честно говоря, и ничего не слушаю сейчас особо… ну, все, что есть у меня на странице ВКонтакте… там и воронежские группы есть, и зарубежное и… и даже какая-то попсня у меня есть.
Ладно… а ты пел с Нуки, периодически выступаешь с Гречаником, это твои друзья. А сам хотел бы, может быть, с кем-нибудь спеть дуэтом?
— Я не думал об этом. Не знаю… НО, может быть, с Юрием Юлиановичем (Шевчук, прим.ред)! Я его очень, очень уважаю, хоть в последнее время не слежу за его творчеством (я вообще как-то мало стал слушать, больше занимаюсь созданием музыки), но и просто по-человечески отношусь к нему с большой симпатией и уважением огромным. Так что, может быть, с ним.
О! кстати, по поводу создания музыки… Ты говорил, что когда у тебя новые альбомы выходят, то критики начинают их как-то там сравнивать, мол это похоже на то, а вот это на другое… и что человек вообще так устроен, что ему трудно существовать в хаосе, ему надо как-то все классифицировать. А тебе самому тоже необходима классификация или и в хаосе нормально живется?
— Да нормально. А что именно классифицировать — чужую музыку или свою?
Нет, свою-то понятно, что ты создаешь, а не оцениваешь! Ты говорил, что свой творческий путь прослеживать сложно, пусть критики его характеризуют или слушатели.
— Ну, конечно… Когда я сталкиваюсь с какими-то музыкальными командами, то начинаю их так или иначе оценивать с точки зрения похожести на другие проекты. Есть группы, которые, на мой взгляд, принципиально самобытны и не похожи ни на кого. Вот, мне, например, очень нравится группа Курара из Екатеринбурга. Я вообще не знаю, на кого они похожи! Абсолютно уникальная музыка, самобытная на сто процентов. А есть группы, которые послушаешь и сразу понимаешь, откуда уши растут.
Тогда еще один интересный вопрос… Ты говорил в одном из интервью, что боишься отпугнуть своих поклонников слишком сложными текстами. А ничего не планируешь делать? Ну, может, какую-то образовательную деятельность, как Сергей Калугин или, опять же, Илья Черт (хотя, он свои лекции не про музыку читает)…
— Вообще, честно скажу, мне порядком надоело заниматься преподавательской деятельностью, в свое время я переел этих лекций, семинаров, истории философии…
НО! у нас будет акция на Планете… Мы собираемся запустить акцию в поддержку нашего нового альбома, над которым работаем сейчас очень активно. Эта акция будет позволять человеку посетить лекцию по художественной антропологии творчества группы ОБЕ-РЕК. Планирую такую лекцию прочитать для акционеров, а то может и не одну… аппетит во время еды приходит!
Ты часто играешь акустику, а не задумывался ни о каком сольном проекте, как, например, у того же Красовицкого или Черта? Вот, ты сейчас поедешь в Орел с акустикой один, а сегодня в Туле вся группа… И вообще, как ты отбираешь песни — что будет для акустики, а что для электричества?
— Ну, по факту, они просто меняли названия и в сольных проектах играют то, что не входит в репертуар группы. А у меня все ОБЕ-РЕК! Просто, на акустике довольно часто звучат песни, которые мы уже не играем давно… то есть, я стараюсь как бы подгребать немножко те композиции, которые вылетают из трек-листа группы, я их подбираю и играю в акустике.
Еще буквально пару слов про unplugged… ты говорил на Своем радио, что планируешь… когда?
— В понедельник! Ха-ха… Нет, ну правда, мы уже все закончили, сдаем его издателю завтра. А выйдет он через какое-то время… может, через неделю, может дней через 10.
Ну, и последний вопрос… я видел у тебя в клипах и на выступлениях майку «zdoroviy obraz jizny», стилизованную под известный алкогольный напиток. Следуешь этой надписи?
— Ой, да это просто стеб! Но, в принципе, я стараюсь вести здоровый образ жизни.
Беседовал Кирилл Мефодиев, фото автора
данная запись является репостом МОЕЙ публикации на порстале МЕСМИКА https://mesmika.com/articles/441-russkii-rok-eto-prezhde-vsego-stolknovenie-s-bedoi.html с немного измененным введением (здесь оно от первого лица), верификация у cheetah пройдена
фототчет с концерта можно посмотреть тут https://mesmika.com/albums/1043-obe-rek-v-tule.html